Цех мастеров каменных дел Енисейска XVIII века

Важным этапом в историческом развитии архитектуры Приенисейского края был XVIII век, ознаменованный появлением качественно нового вида строительства – «каменного дела». Процесс его становления и эволюции сопровождался формированием барочной стилистики архитектурных форм возводимых зданий, преимущественно культовых. (1) Особое значение для понимания причин своеобразия этих произведений «низового» барокко, отличающихся значительной фольклоризацией языка стиля, имеет изучение творческой деятельности их создателей – народных зодчих.

Процесс сложения квалифицированных строительных кадров в Сибири и на Урале (источники их формирования, социальное и территориальное происхождение, вклад конкретных лиц в развитие каменного строительства) нашел достаточно подробное отражение в ряде работ. (2) Тем, не менее, и сегодня, несмотря на отдельные упоминания в литературе, остается практические не изученным цех мастеров каменного дела Енисейска – одного из крупнейших центров каменного строительства Сибири в XVIII веке. (3)

В начале XVIII века в Енисейске, как и во многих других городах Сибири, распространению огнестойкого строительства препятствовал недостаток квалифицированных строительных кадров. В августе 1707 года енисейский воевода Борис Глебов, отвечая на полученное из Тобольска указание о сооружении каменного гостиного двора, сообщал, что в Енисейске «грацких и уездных жителей и иногородних приезжих каменного дела мастеров нет и строить каменное строение некому». (4) Тобольские власти, откликнувшись на просьбу енисейцев направили в 1708 году в Енисейск московского каменщика Федота Меркурьвича Чайку, обладавшего опытом возведения каменных зданий в Тобольске и Тюмени. (5) Для ведения каменных работ енисейскому руководству специальной грамотой предписывалось: «выбрать в Енисейску ис казачьих детей и ис гулящих людей к тому каменному делу и велено им каменного дела у тех присланных мастеров учитца…». (6)

Приездом опытного подмастерья немедленно воспользовалось енисейское духовенство, по инициативе которого прихожане соборной Введенской церкви обратились в Тобольск за разрешением выстроить «на сборные мирские деньги» каменный Богоявленский собор. (7) Это внесло значительные изменения в программу намеченных работ. Перспектива одновременного сооружения двух крупных зданий показалась енисейцам, очевидно, нереальной, поэтому было принято решение о строительстве каменной церкви на подклете, где по старинной традиции должны были разместиться кладовые для денежной казны и товаров. (8)

Строительство собора завершилось в 1712 году. (9) Как свидетельствует ведомость Берг-коллегии, в каменных работах при его возведении участвовали три казака и девять казачьих детей, входивших в артель Ф.Чайки. (10)

Насколько можно было судить по изображению Богоявленский собор принадлежал к типу русских трапезных церквей на подклете с продольно-осевой композиционной структурой построения объемов. (рис.1,2) С востока на запад последовательно располагались: храм типа «широкий восьмерик на четверике», трапезная с приделом и высокая ярусная колокольня. Храм завершался вспученной с заломом у основания кровлей и увенчивался главкой на барабане. В дальнейшем архитектура этого здания нашла отражение в композициях Воскресенской церкви и Спасского собора в Енисейске. (рис.3)

После сооружения соборной церкви в каменном строительстве города наступает длительный перерыв, вызванный указом Петра 1 от 19 сентября 1714 года. (11) Не получая крупных заказов артель Ф.Чайки вскоре распалась. Уже к 1717 году ее численность сократилась до шести человек. А по данным первой ревизии 1722 года из всех каменщиков, что работали с москвичом, по Енисейску значился лишь казак Григорий Белокопытов. (12) Сам Ф.Чайка находился в Енисейске, по крайней мере, до 1722 года и все это время занимался выполнением мелких заказов. (13)

Таким образом, к середине 1710-х годов в Енисейске складывается отряд местных строительных кадров. Его организация осуществляется в рамках системы ученичества, внедренной в Сибири на рубеже XVII-XVIII веков. Как и в Тобольске, Верхотурье, Иркутске, здесь у истоков «каменного дела» находился московский каменщик из числа специалистов Сибирского приказа. Анализ сословной структуры енисейской артели показывает, что формирование ее состава происходило из городских служилых.

В 1720-х годах каменное строительство в Енисейске не велось. (14) Вышедший в мае 1722 года указ Петра 1 хотя и разрешил строительство из камня, но не вызвал его значительно оживления, так как перед организаторами работ стояли те же проблемы, что и в начале XVIII века.

Лишь с конца 1730-х годов по 1750-е годы в Енисейске на территории его торгово-административного центра, в Спасском и Рождественском монастырях, разворачиваются крупномасштабные строительные работы, обусловленные экономическим расцветом города. Мы не располагаем данными о численности мастеров «каменных дел» Енисейска середины XVIII века, но, учитывая широкий размах каменного строительства, полагаем, что она была весьма значительной. Однако Енисейск и в этот период не имел необходимого количества квалифицированных строителей, поэтому сюда по-прежнему командировались опытные подмастерья, в задачи которых, помимо строительства зданий, входила подготовка местных мастеровых. Так, в 1755 году из Далматова монастыря в Енисейск прибыл «уставщик» Акинфий Стахеев, которому было предписано обучать каменному делу людей «из тамошних монастырских». (15) Уральский мастер отлично справился с заданием – среди каменщиков Енисейска последней четверти XVIII века мы встречаем потомков и близких родственников штатных служителей и работников Спасского монастыря середины столетия. (16) Это фамилии Злыгостевых, Лютых, Малетиных, Огрысковых, Паклиных.

В 1760-х годах в Енисейске наблюдается некоторое снижение строительной активности. В это время здесь не строятся новые каменные церкви, а лишь достраиваются и расширяются старые. К этому периоду в городе сложился устойчивый контингент собственных опытных строительных кадров, значительную часть которого, вероятно, составляли каменщики из крестьян, принадлежавших Спасскому монастырю.

Рост численности каменщиков, усиление внутри их «цеховой» конкуренции, повышение спроса на их продукцию обусловили широкое распространение отхожего ремесла – одной из форм ремесленного производства на заказ. (17) С начала 1750-х годов артели енисейских каменщиков берут подряды за пределами своего города, что способствует распространению их строительной культуры на территории Приенисейского края. (18)

Период затишья каменного строительства 1760-х годов не мог не отразиться на численности енисейских каменщиков, часть которых ушла из города на строительство церквей в уезды. Другая часть каменщиков, владевшая смежными ремесленными специальностями, часто отлучалась на заработки по неосновному ремесленному профилю, что официально было разрешено енисейским ремесленным уставом. (19) Так, ведомость Коммерц-коллегии в 1775 году отметила по Енисейску лишь пять каменщиков. (20)

Однако уже к 1792 году в результате нового подъема каменного строительства, вызванного интенсификацией хозяйственных и в особенности товаро-распределительных функций города, численность мастеров «каменных дел» Енисейска возросла до 69 человек, из которых 27 были каменщиками (6-мастера, 11-подмастерья и 10- ученики). (21) Анализ генетической связи енисейских каменщиков со старожильческим ядром городского населения показал, что из общего их числа лишь 37% имеют старожильческие фамилии (преимущественно казацкие), остальная часть – люди, поселившиеся в Енисейске после первой подушной переписи и ревизии 1719-1723 годов. (22)

Сохранившиеся строительные документы середины XVIII – начала XIX веков позволяют сделать вывод о широком участии этих мастеровых в строительстве каменных церквей на территории Приенисейского края и даже за его пределами. (23) Судя по документам, строительная практика этого времени мало чем отличалась от древнерусской. По-прежнему наблюдается совмещение в одном лице подрядчика и зодчего, передача ремесла по наследству, почти полное отсутствие самостоятельного графического проектирования. (24) Сооружение зданий ведется, как правило, по «образцам» и словесным описаниям. При этом «образцами» часто служат более ранние церкви Енисейска. Это наиболее отчетливо проявляется в архитектуре храмов Красноярска.

В своем творчестве енисейские мастера опираются на богатый опыт различных архитектурных школ: в первой половине XVIII века – Соликамска, а в последней четверти – Иркутска и Тобольска. Композиционные принципы и художественно-конструктивные, приемы, знакомые по многим постройкам этих городов, трактуются по-новому, со свойственной для русского народного зодчества неисчерпаемой фантазией и выдумкой. Именно в 70-90-е годы XVIII века на территории Приенисейского края енисейскими мастерами «каменных дел» был создан ряд оригинальных произведений, обладающих определенным художественно-стилистическим своеобразием и занимающих особое место в общем потоке развития сибирского зодчества этого времени. В связи с этим есть смысл говорить об особой «енисейской школе» сибирской архитектуры XVIII века. (25)

Своеобразие построек этого периода проявилось главным образом в необычном и весьма органичном сочетании разнообразных мотивов декоративного убранства. При этом поиски енисейскими мастерами собственных форм декоративно-пластического выражения фасадных композиций шли по двум направлениям.

Истоками первого направления, к которому относятся авторы Троицкой церкви (1772-1776гг.) и церкви Захария и Елизаветы (1785-1822гг.) в Енисейске, а также Покровской церкви в Красноярске (1785-1792гг.) несомненно являются традиции русского «узорочья» и «украинского барокко» XVII века. (рис.4,5)

Своеобразие сооружений второго направления – верхнего храма двухэтажной Преображенской церкви (1779-1802гг.) и церкви Успения (1793-1820гг.) в Енисейске, Спасской церкви в селе Кежма (1785-1792гг.), Троицкой церкви в селе Арейском (1799-1805гг.) – связано с использованием в качестве основного мотива оформления фасадов картушей - нарядных орнаментальных узоров, исполненных кирпичными валиками. По разнообразию и характеру они сходны с тотемскими «клеймами», но в отличие от них, как правило, выполняют функцию обрамления дверных порталов и оконных амбразур. (рис.6)

Появление картушей в системе декоративного убранства енисейских храмов в сочетании со сложным, динамичным характером храмовых венчаний позволяет говорить о сложении местного варианта культового здания в рамках «сибирского барокко» XVIII века. Новым источником архитектурных идей становится архитектура европеизированного столичного барокко и его тобольского варианта.

В первой четверти XIX века в Приенисейский край постепенно проникают принципы типизации и стилевой регламентации массовой застройки, окончательно утвердившиеся в архитектуре русского классицизма. Их распространению здесь способствуют «высочайше апробированные» альбомы типовых «фасадов», на которые ориентируются в своей деятельности первые местные архитекторы (П.Воцкий, П.Шаров и др.).(рис.7,8)

Активное вторжение технически обученных зодчих в сложившуюся систему строительства ограничило творческую инициативу подмастерьев-каменщиков. Это привело к изменению статуса «уставщика», который из автора постройки окончательно превратился в простого исполнителя чужого проектного замысла. Показательно в этом отношении сравнение подрядных договоров енисейских каменщиков, составленных в разное время. Если «обязательное письмо» П.Сокольникова, написанное в 1759 году при строительстве Воскресенского собора в Красноярске, содержит лишь самые общие требования к архитектуре будущего здания, то в «подрядной» И.Ишимцова на строительство Ачинской Богородице-Казанской церкви в 1826 году особо оговариваются взаимоотношения подрядчика и архитектора. В пунктах 5 и 6 договора записано: «Всемероно стараться сохранить совершенную точность по всем направлениям линий, показанным в плане, фасаде и разрезе…Если в продолжении моей работы замечено будет им строителем или господином архитектором отступление…обязуюсь без малейшего противления…изменить». (26)

В результате прекращения импровизаторской деятельности артелей мастеров «каменных дел» Енисейска их произведения постепенно утеряли самобытный характер и оригинальность.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1.Барочное направление в монументальном зодчестве Сибири XVIII в. в специальной литературе получило название – сибирское барокко. Болдырев-Казарин Д.А. Народное искусство в Сибири//Сибирская живая старина. Вып.2,Иркутск,1924. С.14-15; Проскурякова Т.С. Особенности сибирского барокко. АН № 32, С.158-160 и др.

2.Копылова С.В. Каменное строительство в Сибири. Новосибирск: Наука,1979; Баландин С.Н. Начало русского каменного строительства в

Сибири //Сибирские города XVII-нач.XX вв. М.:Наука,1981; Каптиков А.Ю. Народные мастера-каменщики в русской архитектуре XVIII в.,М.,1988 и др.

3.Копылов А.Н. Русские на Енисее в XVII в. Новосибирск,1965. С.164; Копылова С.В. Указ.соч.С.138-139; Город у Красного Яра.Красноярск, 1981; Наибольший интерес имеет статья Буланкова В.В. Формирование культурно-исторической среды Енисейска в XVIII в.//Памятники истории и культуры Красноярского края. Вып.1.Красноярск,1989. С.342-358.

4.ЦГАДА. Ф.214,оп.5.Д.1618,Л.4.

5.Ф.Чайка входил в число каменщиков, присланных в 1680 г. из Москвы в Тобольск на строительство архиерейского двора. Кочедамов В.И. Тобольск. Тюмень, 1963. С.26.

6.ЦГАДА. Ф.214,Оп.5,Д.1618,Л.4об.

7. ЦГАДА. Ф.214,Оп.5,Д.1619,Л.1.

8.Подобную композиционную структуру имела Благовещенская церковь «на амбарах» в Тюмени, в строительстве которой принимал участие Ф.Чайка.

9.Словарь Российского государства, собранный А.Щекатовым. Часть 2.М.,804,С.418; Документальные источники первой половины XVIII в. отмечают эту постройку среди прочей застройки Енисейска. – Messerschmidt D.G. Forschungsreise durch Sibirien. T.1, 1721-1722. Berlin, S.201. ЦГАДА, Ф.199,Оп.2, порт.481,Л.4; По сообщению автора середины XIX в./Памятная книжка Енисейской губернии на 1863г. СПб.,1864.С.10/, это здание погибло в пожаре 1732г., вследствие чего в литературе никогда не ставился вопрос о его архитектурном облике. Однако анализ документальных источников, в частности, ответов Енисейской Провинциальной канцелярии на вопросы анкет Миллера 1735г., где упоминается это здание, заставляет подвергнуть сомнению указанную дату пожара. Естественно предположить, что пожар произошел позднее, после 1735 г. Следовательно, художник И.В.Люрсениус, побывавший в Енисейске в 1734 г., видел это здание и мог его рисовать. Таким образом, можно считать, что на гравюре Е.А.Федосеева, выполненной по рисунку И.В.Люрсениуса в 1770г., изображен Богоявленский собор.//Русский архитектурный пейзаж в собрании Государственного исторического музея. М.:Изобразительное искусство,987.

10. ЦГАДА. Ф.271,Оп.1, Кн.634,Лл.1056 об.-1057.

11.ПСЗ.Т.5,№ 2848.СПб.,1830.

12. ЦГАДА. Ф.214,Оп.1, Кн.1627,Л.43 об. В 1791 г. в приходе градоенисейской Воскресенской церкви жил его сын Семен.- ГАКК,Ф.819,Оп.1,д.31,Л.31об.

13. ЦГАДА. Ф.214,Оп.1, Кн.1601,Л.375.

14.Сведения о строительстве в 1722 г. «Дома воеводы», приводимые разными исследователями, документального подтверждения не имеют. В документах I половины XVIII в. это здание не отмечено. ЦГАДА. Ф.428,Оп.1, Д.207,Лл.1 об.-2; Ф.199,Оп.2,Порт.481.Л.4.

15.Копылова С.В. мастера каменного строительства в Тюмени XVIII в.//Известия Сибирского Отделения Академии наук СССР. Вып.2,Новосибирск,1972.С.53; А.Стахеев получил высокую квалификацию, работая в 1720-1730 гг. под руководством соликамских зодчих на строительстве комплекса Далматова монастыря. Бугаева Н.И. Архитектура Далматова монастыря и ее значение в развитии каменного зодчества Урала и Сибири XVIII в.// Вопросы градостроительства и архитектуры Урала. М.,1987, С.90.

16.Анализ родственных связей сделан нами по материалам приходно-расходных книг Спасского монастыря и исповедных росписей церквей г.Енисейска. ГАКК, Ф.258.Оп.1,Д.Д.4,6,8,9,11,12,13,15,16; Ф.261,Оп.1,Д.2; Ф.819,Оп.1,Д.Д.28,30,31,86;

17.Быконя Г.Ф. Заселение русскими Приенисейского края в XVIII в. Новосибирск:Наука,1981,С.234.

18.Первыми каменными храмами, выстроенными енисейцами в крае, были церковь Казанской богоматери в с. Назимово 1750г. и Воскресенский собор в г.Красноярске 1759-1773г.

19.Рабцевич В.В. Сибирский город в дореформенной системе управления. М:Наука,1984.С.118.

20. ЦГАДА. Ф.276,Оп.3, Д.1337,Л. 8об.

21.ТФ ГАТО,Ф.341,Оп.1,Д.40,Лл.357 об.-358. Эта ведомость сибирских мастеровых составлялась, видимо, до 1792г., поскольку в ней отмечены фамилии енисейских каменщиков, умерших еще в 1788г.

22.Буланков В.В. Формирование культурно-исторической среды Енисейска в XVIII в.//Памятники истории и культуры Красноярского края. Вып.1.Красноярск,1989. С.351.

23.В 1780-1783 гг. енисейским подмастерьем С.К.Злыгостевым строилась в Нижнеудинском остроге Воскресенская церковь. ГАКК, Ф.592,Оп.1,Д.83,Лл.42-42 об.

24. Исключением может служить факт строительства Благовещенской церкви в г.Красноярске (1804-1822 гг.) по предварительно «сделанным планам» сержантского сына Григория Бусыгина. Это было значительным новшеством в эпоху господства архаичного метода строительства по «образцам» - ГАКК,ф.592,Оп.1,Д.257.

25.Впервые термин «енисейская школа» введен в научный оборот искусствоведом С.С.Попадюком – Материалы к проекту зон охраны Енисейска. Спецпроектреставрация. М.,1978.

26.ГАКК,Ф.813,Оп.1,Д.11,Л.54 об. Композиция церкви в Ачинске имеет значительное сходство с одним из «фасадов» альбома 1824г. – «Собрание планов, фасадов и профилей для строения каменных церквей». СПб.,1824, № XXI