Троицкая церковь Туруханского монастыря

История основания и строительства Троицкой церкви Туруханского монастыря.

Наиболее ранние упоминания о Туруханском монастыре относятся к первой четверти XVII в., когда колонизационные устремления Тобольской архиепископии, созданной в 1621 году, обратились к Мангазейскому краю. В «отписке» сибирского архиепископа Киприана, отправленной в 1623 году мангазейским воеводам Д.Погожему и И.Тоневу, сообщалось о посылке на Турухан игумена Тимофея, которому предписывалось: «храм возвигнуть Преображение Спасово и монастырь устроить и братию призывать и мирских людей, хто побьет челом постригати».

К моменту посылки игумена Тимофея на Турухане существовало большое ясачное зимовье, основанное в 1607 году выходцами из Мангазеи. Оно располагалось на берегу Никольского шара – протоки реки Турухана и представляло собой поселок с жилыми домами, амбарами и часовней Николая Чудотворца. Зимовье возникло как конечный пункт разведанного в начале XVII века Тазо-Туруханского водного пути, который соединил бассейны рек Таза и Енисея. Первоначально оно называлось Туруханским или «на енисейском волоке».

В 1672 году сюда из Мангазеи, обезлюдевшей, главным образом, из-за трудностей снабжения продовольствием, было переведено воеводское правление. В 1672 году Туруханское зимовье переименовали в город Новая Мангазея, после чего здесь началось строительство острожных укреплений, которым руководили Ф.Асташев, Н.Савин, и Б.Иванов.

К осени 1673 года город был окружен рублеными станами с пятью башнямию По неясным причинам монастырь в Туруханском зимовье в 1620-х годах так и не был основан. Его история ведется с 1660 года.

Монастырь был основан на правом берегу Нижней Тунгузки у ее устья (в тридцати верстах от Туруханского зимовья) по указу царя Алексея Михайловича «строителем» иеромонахом Тихоном «…при помощи пожелавших с ним иночествовать пяти старцев, также некоторых властей и жителей города Мангазеи».

Основателем монастыря считается «черный поп» Тихон – выходец из Устюга Великого. По данным Сулоцкого А. иеромонах Тихон был одним из преемников игумена Исаака – сына основателя Далматовского монастыря старца Далмата Костров Н.К.сообщает, что «черный поп» Тихон был опальным священнослужителем, сосланным в Мангазею. До прибытия в Туруханское зимовье, где он видимо, занимался выбором места для будущей обители, Тихон находился среди монахов енисейского Спасского монастыря.

В 1660 году основатель монастыря Тихон отправился водным путем в Тобольск, где воспринял от архиепископа Симеона сан иеромонаха и получил антиминс для первого монастырского храма.

Основание Троицкого монастыря в устье Нижней Тунгузки не случайно,- здесь сходились две крупные, удобные для судоходства водные артерии – Енисей и Нижняя Тунгузка. Это значительно облегчало снабжение строящегося монастыря строительными материалами и продовольствием, и кроме того, упрощало связи с быстро развивающимся Енисейском.
В 1660 году царем Алексеем Михайловичем в Туруханский монастырь был пожалован колокол в 50 пудов.

В 1662 году, как сообщает царская «память», посланная руководству монастыря и его вкладчикам, Троицому монастырю были пожалованы первые земли. «Строителю Тихону в верхе от речьки Моги по обе стороны Тунгуски реки и по чечуевской волок земли роспахивать и сенными покосы и звериными и рыбными промыслы владеть…и где соляные ключи и им та сол варить для монастырского росходу…».

В последующие годы монастырь путем вкладов и купли сосредоточил в своих руках значительное количество земельных угодий в Енисейском уезде и различных промыслов в Мангазейском уезде. К концу XVII века монастырю принадлежали пашенные земли в Енисейском уезде, в частности на Казачьем Лугу. В 1686 году в Усольской вотчине и близ Енисейска за монастырем значилось свыше 2800 десятин земли.

В 1676-1677 годах монастырь скупил у некоторых наследников промышленника А.Жилина на реке Усолке соляную варницу с 450 дес. земли. Здесь монастырю удалось создать централизованную мануфактуру по добыче соли значительных по тем временам размеров с развитой инфраструктурой построек. В 1689 году старцу Туруханского монастыря Макарию из приказной избы была выдана «проезжая память» …солить и всякой завод заводить и на соляной пожилине варницы строить и всякой завод заводить же и для того строения и заводу Троицкого монастыря старцу Макарию работать… В 80-90-х годах XVIII столетия Троицкое усолье ежегодно давало от 4500 до 7000 пудов соли. Предприятие снабжало солью население Канска, Енисейска, Туруханска. Часть добываемой соли монахи вывозили по Енисею в Мангазейский уезд и в Томск.

На протяжении последующего времени монастырь неоднократно расширял свои владения, и к 30 годам XVIII века стал играть значительную роль в экономическом освоении Приенисейского края Троицкому монастырю принадлежали лавки в торговых рядах Мангазеи и Енисейска. Кроме того, в Енисейске за рекой Абалаком находилось монастырское подворье, созданное для «способного управления вотчинами». Абалацкое подворье выполняло различные хозяйственные функции, обеспечивая Туруханский монастырь продуктами земледелия и скотоводства, а также разного рода ремесленными изделиями. С 1689 по 1724 годы монастырь скупил двенадцать зимовий в низовьях Енисея и вдоль побережья Ледовитого океана. В дальнейшем он владел здесь почти пятьюдесятью процентами всех зимовий (двадцать три из сорока семи).

В 1763 году, накануне секуляризации, Туруханский монастырь владел Тунгусской заимкой, Балахтинской вотчиной в Енисейском уезде, деревнями Барковской, Вагиной, Мысовской, Культуцкой, Мурманской, Глинской, Троицкое Усолье, Черной, Усольской вотчиной ( с.Усолье). За монастырем числилось 399 душ крестьян.

По Указу 1764 года монастырь был отнесен к третьему классу и в этом ранге просуществовал до времени своего закрытия. Монастырь был закрыт в 1923 году.

Со времени основания монастыря вокруг него постепенно сложилось поселение, получившее название Монастырского села. В начале XX века после пожара, уничтожившего город Туруханск, из него в село Монастырское были переведены правительственные учреждения. В 1912 году село переименовали в город Туруханск.

На протяжении своего существования монастырь являлся важным центром распространения православия среди народностей Севера Приенисейского края. Эта статья деятельности монастыря находилась в русле миссионерской политики сибирских митрополитов, направленной на идеологическое закрепление правомерности присоединения Сибири к Русскому государству.

Христианизация коренного населения (ненцы, эвенки, якуты, долгане, селькупы) была неразрывно связана с местным культом «блаженного» Василия мангазейского, причисленного официальной церковью к лику святых чудотворцев. Его мощи, перенесенные в 1670 году «строителем» Тихоном из Мангазеи в монастырь, были выставлены в монастырской церкви. В конце 1702 года тобольский митрополит Филофей Лещинский просил у Петра 1 дозволения перенести мощи святого в Тобольск, на что Петр ответил отказом.

В 1719 году находившийся в туруханском монастыре тобольский митрополит Филофей освидетельствовал останки святого и приказал «сокрыть их в землю». Мощи поместили в специально выстроенную в 1722 году деревянную часовню. В 1788 году из-за опасности падения часовни от осыпки берега, подмываемого водой, останки Василия Мангазейского вновь перенесли в Троицкую церковь «без дозволения архипастырьского». Их уложили в склеп, устроенный у южной стены трапезной холодного храма.

Ко второй половине XVII века относится создание иконописных образов Василия Мангазейского. По данным Абрамова Н.А. первые иконы, связанные с его культом, были написаны в 1679 году. В октябре этого года, как свидетельствует легенда, иконописец тобольского Софийского архиерейского дома Лукиан Филиппов написал первый образ Василия Мангазейского по явившемуся ему лику святого.

Представление об архитектурном облике монастыря конца XVII века дает нам его изображение, помещенное в «Чертежной книге» тобольского картографа С.У.Ремезова. На рисунке центральное место монастырского комплекса занимает церковная постройка клетского типа с формами, характерными для деревянного зодчества русского Севера XVII-XVIII вв. При этом следует отметить, что изображенное на рисунке главное монастырское здание своей архитектурой сходно с часовней – широко распространенным типом небольшой церковной постройки.

Главная часть здания, собственно часовня и трапезная образуют единый вытянутый невысокий объем, крытый двускатной кровлей. В коньке часовни врублена шея с главой, более крупной, чем глава на колокольне. С запада примыкает шатровая звонница и крытое крыльцо.

Близкой пространственно-композиционной структурой обладает ряд сохранившихся в Прионежье деревянных часовен: часовня Спаса-Нерукотворного (рубеж XVII-XVIII в.) в деревне Вигово, часовня Параскевы Пятницы и Варлаама Хутынского (XVIII в.) в деревне Подъельники, часовня Знамения Богородицы (первая половина XVIII в.) в деревне Корба. Вероятнее всего изображение главного здания монастырского комплекса на рисунке С.У.Ремезова является условным обозначением и не имеет отношения к реально существовавшей в конце XVII века Благовещенской церкви с Троицким приделом.
Здание окружают административно-жилые и хозяйственные постройки, которые на всем протяжении существования монастыря оставались деревянными.

Монастырь обнесен заплотной оградой с воротами на ее северной стороне. К востоку от часовни на рисунке С.У.Ремезова помещено изображение здания с высокой крышей, завершенной главой с крестом, вероятнее всего настоятельского корпуса.

Со временем облик монастыря неоднократно менялся. В донесении иеромонаха Паисия, отправленном в 1738 году воеводской канцелярии, по монастырю показаны: деревянная церковь Благовещения с отдельно стоящей колокольней, «архимандричьи и братские кельи, келарская, за оградой двор скоцкой при котором три избы…да изба же работная»

В описи церковного имущества за 1817 год сообщается о следующих строениях монастыря: настоятельские и братские кельи под одной кровлей, (выстроены вместо сгоревшего в пожаре 1 ноября 1814 года старого монашеского корпуса, который находился у входа в монастырь), отдельно стоящий братский «вновь перебранный» корпус, пять амбаров, «из которых три в одной связи, а два порознь»; баня в юго-восточном углу ограды, два погреба.

Вне монастырской ограды: четыре избы служителей, из которых одна со скотским двором, «новая». В расходной книге 1817 года имеются отметки о выплате денежных сумм за «вырубку» 300 бревен для монастырской ограды, которую после дополнительного приобретения 400 бревен завершили к 1819 году. Построение новой монастырской ограды предполагалось закончить еще в 1814 году, однако договор, заключенный игуменом Тихоном в ноябре 1813 года с жителями зимовья Сухая Тунгуска выполнен не был.

К середине XIX века на территории монастыря появилась деревянная восьмигранная часовня, завершавшаяся невысоким шатром с маленькой главкой и крестом. Ее выстроили над могилой «строителя» иеромонаха Тихона. В ней находились «вериги и два креста», принадлежавшие Тихону, а также чугунная надгробная доска, установленная в 1761 году.

Наряду с другими монастырскими постройками часовня показана на плане монастыря 1864 года. Монастырский комплекс в это время окружала деревянная ограда 80х40 саженей (в 1738 году размер ограды – 100х50 саженей) с двумя сильно обветшавшими башнями. Одна из них находилась при западных въездных воротах и была надвратной (устроена в 1801 году из прежней церковной колокольни), упомянутой в донесении иеромонаха Паисия.

Другая – стояла на берегу, у края обрыва, где оказалась, по-видимому, по причине переноса южного звена ограды к северу из-за сильного размыва берега. К востоку от здания церкви располагался настоятельский корпус, к северу – братский; у восточного звена ограды находилась баня, у северного – погреб. За пределами монастырской ограды на плане показаны три избы служителей.
Перечневая ведомость за 1873 год отметила в монастыря четыре деревянных строения: ветхий дом настоятеля, братский корпус, отдельно стоящую келью «для болящего иродиакона Аркадия» и дом «где готовят пищу братии», а также часовню.

В 1875 году был выстроен новый настоятельский корпус, по проектным чертежам, выданным 22 января 1874 года из канцелярии Антония – епископа Енисейского и Красноярского. Чертежи сохранялись в монастырском архиве до 1920-х годов.

Подробная опись монастырского имущества 1882 года сообщает о значительных переменах, произошедших в монастырских строениях с 1875 года. Постоянные обвалы берега сильно сократили периметр ограды монастыря, западная и восточная стороны которой теперь имели протяженность 30 саженей. На западной стороне ограды напротив входа в церковь появились «глухие из плах» святые ворота, крытые тесом; рядом с ними в ограде приделали другие – «решетчатые ворота».

Такие же решетчатые ворота были сделаны на южной стороне ограды напротив настоятельского корпуса. На северной стороне ограды сделали дощатую калитку. В северной части территории монастыря, у ограды, выстроили два амбара, и еще один к востоку от братского корпуса. В десяти саженях к юго-западу от Троицкой церкви располагалась часовня, стены которой были выкрашены темно-красной масляной краской, а крыша – зеленой.

Ведомость монастыря за 1895 год отметила по монастырю только настоятельский и братский корпуса, дом с кухней, а также часовню. В 1905 году в монастыре значились те же постройки и корпус, выстроенный к осени 1901 года. В 1906 году в монастыре была выстроена новая баня, которую в 1907 году покрыли железной кровлей.

После закрытия монастыря в 1923 году здание церкви и часть монастырских корпусов были отданы под склады кооперации. К настоящему времени от комплекса сохранился лишь нижний ярус каменной монастырской церкви; последний из корпусов сгорел по некоторым сведениям в конце 1970-х годов. Первоначальный деревянный храм Троицы на территории монастыря был срублен в 1663-1664 годах.

Как указывалось выше, в 1660 году основатель монастыря Тихон получил от тобольского архиепископа Симеона сан иеромонаха и антиминс для первого монастырского храма. (42). Позднее этот храм был разобран вследствие своих малых размеров и на его месте соорудили более крупную Благовещенскую церковь, также деревянную. В 1682 году к ней был пристроен Троицкий придельный храм.

После пожара, случившегося 14 ноября 1726 года, в котором: «Старая соборная Благовещенская и новопридельная Троицкая церковь и ризница и в них святые иконы и церковные сосуды и книги…сгорели без остатку», было начато строительство третьего деревянного храма Благовещения, которое завершилось к 1728 году. Пятнадцать лет спустя эту церковь разобрали из-за ее небольших размеров, и в июле того же года заложили четвертую деревянную церковь Троицы с Благовещенским приделом, которая просуществовав до 1809 года, была сломана.

Долгий более чем столетний период существования деревянного монастыря закончился в июне 1778 года, когда незадолго до прибытия нового игумена Феофана, здесь заложили каменную одноэтажную церковь Троицы с приделом Благовещения.

Сразу же после закладки здания руководство монастыря развернуло энергичную деятельность по сбору средств и заготовке строительных материалов. Заведовать строительством было поручено протопопу Енисейского Богоявленского собора Тимофею Родюкову, которому указом из Тобольской духовной консистории от 3 июля 1783 года предписывалось: «Об отправлнии в туруханский монастырь на вновь обложенную каменную церковь материалов и о построении оной иметь старание».

Для сбора денежных сумм по Тобольской епархии Т.Родюкову была выдана сроком на пять лет сборная книга. Кроме того, для присмотра за подрядчиками и ведения с ними расчетов, а также для «протчих нужных россылок» ему были приданы Иван Поротов и Григорий Новоселов – ученики енисейской русской школы, которые за «урослыми летами и непонятием безграмотным» видимо были в тягость руководству школы.

Из-за невозможности наладить производство строительных материалов в Туруханском монастыре, все необходимое для сооружения здания доставлялось водой из Енисейска. Сохранившееся приходно-расходные книги содержат множество сведений о подрядных контрактах на кирпич, дерево, железо и другие материалы.

Строительство церкви велось артелью енисейских мастеровых при участии монастырской братии и жителей Туруханского округа. За продолжительный строительный период в работах по возведению и оборудованию здания Троицкой церкви принимало участие множество людей: туруханские крестьяне Иван Скавронский, Спиридон Тупицын, Михаил Пономарев и Игнатий Чахомов, делавшие кирпич и выжигавшие известь, енисейские кузнецы Федор Власов и Егор Пятов, выковавшие связи и оконные решетки, енисейские плотники Яков Кочнев и Федор Калашников, проводившие кровельные работы.

В расходной книге 1788-1791 годов сообщается о «подрядчике каменного строения» енисейце Савве Курдюкове, кроме которого в каменных работах принимали участие его сын Степан и еще один енисеец Семен Силиванов. Савва Никифорович Курдюков (он же Федоров – К.Ш.) в период сооружения Троицкой церкви имел высшее среди енисейских каменщиков звание: в ведомости мастеровых Енисейска за 1789 год показан мастером. Впервые его имя встречается в делах о строительстве каменного Воскресенского собора в Красноярске, возведенного в 1761-1773 годах.

В мае 1787 года из-за недостатка средств было решено приостановить сооружение холодной церкви до получения из казенной палаты необходимой для продолжения работы суммы. Одновременно были предприняты усилия к скорейшему завершению придельного храма Благовещения. Указом тобольской духовной консистории от 18 мая 1787 года протопопу Т.Родюкову предписывалось: «…До получения от казенной палаты суммы холодную Троицкую церковь строением оставить, а как придельная церковь уже к окончанию строением приходит…протопопу Родюкову стараться из Енисейска послать нужных материалов столко сколко к достройке онаго придела потребно…».

Строительство здания было возобновлено после того, как в декабре 1787 года для завершения строительства церкви из Тобольска поступило пятьсот рублей. Часть этих средств израсходовали на закупку и доставку в монастырь строительных материалов, использованных затем на достройку здания холодной церкви. Остальная часть денег пошла на оборудование Благовещенского придела.

К концу 1788 года теплый Благовещенский придел был полностью отстроен, а здание летней церкви оставалось возведенным лишь до перемычек окон храмового четверика, о чем Т.Родюков сообщал в Тобольск: «Придельная в Туруханском монастыре каменная церковь строением окончана, внутри вытюнкована и снаружи выбелена, печи выкладены, ставни и двери сделаны и до весны, как оный придел, так и холодной соборной церкви стены укрыты тесом, которые выкладены до перемычок…».

В 1789 году заготовка строительных материалов была продолжена, причем в монастыре наладили производство кирпича. Тогда же для изготовления иконостаса в придельный Благовещенский храм был «подряжен» красноярский купец Иван Белозеров, получивший в задаток 80 рублей.

В 1792 году, когда иконостас был завершен и с Белозеровым И.И. произвели окончательный расчет (он дополнительно получил 200 рублей), Благовещенский придел освятили присланным антиминсом (датирован 5 октября 1792 года).

Для скорейшего завершения строительства холодного Троицкого храма, каменные работы на котором закончились в сезон 1790 года, было решено перенести старый иконостас из деревянной церкви в каменную. Разрешение на это было получено от тобольского архиепископа Варлаама, еще в декабре 1787 года, писавшего руководству монастыря: «Ежели старой (иконостас- К.Ш.) не годится то для сделания онаго подрядить должно рещика или столяра в Енисейску».

Освящение Троицкого храма состоялось 29 ноября 1801 года, после того как в середине августа того же года в храме был установлен перенесенный из деревянной церкви иконостас (59). Перенос иконостаса и его установку осуществил «Инбацкой волости посельщик» Федот Чуманов, получивший за работу двадцать рублей.

Из указа тобольского митрополита Сильвестра (Главацкого) архимадриту туруханского монастыря Амвросию, датированного ноябрем 1754 года, следует, что иконостас в деревянную Троицкую церковь был выполнен сницарем (резчиком) А.В.Истецким (Исецким) и иконописцем А.О.Калининым – мастерами тобольского архиерейского дома. Известно, что в распространении иконописного искусства и мастерства по художественной обработке дерева с момента заселения русскими обширных пространств Сибири важнейшую роль играла тобольская архиепископия.

В связи с большим размахом сибирского храмостроительства и недостатком мастеров перед сибирскими духовными владыками стояла задача обучения местных жителей различного рода ремеслам. Уже в первые годы своей деятельности тобольская архиепископия содействовала присылке в Сибирь иконописцев «с той целью, чтобы они завели там свои мастерские, писали в них…иконы и с тем вместе обучали бы своему искусству детей, как своих, так и людей посторонних…». Непосредственно при тобольском архиерейском доме были созданы условия для обучения.

По данным А.И.Сулоцкого уже в середине XVII столетия при тобольском владыческом дворе было два учителя иконописания, получавших жалование. Кроме мастеров-иконописцев в штате жалованных специалистов архиерейского дома состояли и резчики. А.Н.Копылов сообщает, что в 1739 году при архиерейском доме числились два «сницаря», одну из должностей которых занимал Василий Карпович Исецкий.

Подробное описание иконостаса холодного храма Троицкого собора туруханского монастыря содержит опись 1882 года. Его облик донес до нас фотоснимок начала ХХ века, находящийся в собрании Красноярского краеведческого музея. В совокупности эти документальные источники вместе с работой Исаевой Н.Н. создают хорошую основу для научно-восстановительной реконструкции иконостаса холодной Троицкой церкви при ее реставрации.

Однако с освящением главного холодного храма строительство Троицкой церкви завершено не было, поскольку церковная колокольня оставалась выстроенной лишь наполовину. Из текущей переписки руководства монастыря и «церковного строителя» Т.Родюкова с канцелярией тобольского архиепископа становится известно, что после смерти мастера Саввы Курдюкова, последовавшей не ранее 1796 года, в обязанности достроить здание оставался его сын Степан.

По контракту, заключенному с ним в 1803 году, предполагалось завершить строительство колокольни в лето следующего года. С этой целью в Енисейске закупили пять тысяч штук кирпича. За строительный сезон 1804 года полностью удалось закончить только кирпичную кладку и перекрыть объем колокольни сводом, остальные работы из-за наступивших холодов пришлось свернуть. Перечень работ, которые предстояло закончить на следующий год, указан в письме игумена Фелофилакта, посланном им в тобольскую консисторию 28 августа 1804 года: «В следующее лето каменной монастыря колокольни свод надлежит вдвойне покрыть тесом, сделав седьмиаршинный шпиль и главу, обить оные белым шлифованным железом и поставить крест, равным образом у четверика на углах откосы и карнизные круги покрыть тесом…».

Все эти работы были сделаны летом 1805 года, о чем свидетельствует доношение игумена монастыря в Тобольск: «Состоящий в обязанности по контракту достроить в здешнем монастыре каменную колокольню енисейский мещанин Стефан Федоров, прошедшего лета оную строением закончил». Окончательный расчет с С.Федоровым был произведен лишь летом 1806 года, после того как он устранил некоторые недоделки.

 Таким образом, процесс возведения Троицкой церкви распадается на два строительных периода – 1778-1790 гг. и 1803-1806 гг. Временная разделенность этапов и смена мастера не повлияли на целостность архитектурного облика здания. Это обстоятельство свидетельствует о том, что строительство Троицкой церкви осуществлялось по единовременному проектному замыслу.

Изученные нами материалы архива туруханского монастыря не содержат упоминаний о проектных чертежах, по которым была выстроена каменная Троицкая церковь. Практика возведения в XVIII веке на территории Приенисейского края каменных храмов не знала проектного дела. В виду отсутствия академически обученных архитекторских кадров распространенным методом создания архитектурных произведений оставался средневековый метод строительства «по образцам».

Таким методом, например, енисейскими каменщиками были выстроены Воскресенский собор (1761-1773 гг.) и Покровская церковь (1785-1795 гг.) в Красноярске, архитектурная композиция которых была «срисована» с образцов – Спасского собора (1735-1756 гг.) мужского монастыря и Троицкой церкви (1772-1778 гг.) в Енисейске.

Вместе с тем, цельность архитектурного облика туруханской Троицкой церкви, редкое для сибирского каменного зодчества XVIII века декоративное убранство фасадов, в котором явно читается столичный привкус, заставляет высказать предположение о возможном участии в создании проектных чертежей монастырского храма представителей сибирского геодезического корпуса.

Известно, что с середины XVIII века в Сибири для геодезической съемки и картирования начали формироваться собственные кадры специалистов. В 1754-1755 годах усилиями сибирского губернатора В.А.Мятлева и руководителя Нерчинской секретной экспедиции Ф.И.Саймонова в Нерчинске и Иркутске были открыты навигационная и геодезическая школы. Примерно в это же время в Тобольске, а в 1758 году в Томске возникли геодезические школы. Выпускники этих школ, имевшие опыт работы с чертежами, из-за отсутствия в Сибири архитекторских кадров часто привлекались к архитектурной практике.

Первоначальная архитектурная композиция Троицкой церкви представляла собой значительно переработанную для функционирования в суровых условиях Приенисейского Севера традиционную трехчастную схему православного храма. Здание холодной церкви и примыкающий с севера теплый придел образуют в плане компактный прямоугольный объем со сплошными линиями фасадов. Такое необычное решение здания культового назначения, напоминающее формой плана каменные монастырские и гражданские постройки XVII-XVIII вв. почти не имеет аналогов в практике церковного строительства на территории края.

Примером более позднего повтора такой планировочной структуры следует назвать Преображенский собор в Новой Мангазее (Старый Туруханск), спроектированный енисейским губернским архитектором П.Ф.Воцким в 1827 году. Храм, возведенный енисейскими каменщиками на средства енисейского купца Матвея Хороших, был освящен 20 июня 1829 года. Вероятнее всего архитектор П.Ф.Воцкий при проектировании туруханского Преображенского собора использовал в качестве образца монастырскую Троицкую церковь, что в эпоху ужесточения государственного контроля над строительством православных храмов и внедрения образцовых проектов выглядит едва ли не уникальным примером творческого свободомыслия академически обученного архитектора, занимавшего высокий административный пост.

Особенностью объемно-пространственной композиции Троицкой церкви является размещение между притворами холодной и теплой церквей помещения церковной ризницы, отчего столп колокольни оказался сдвинутым к югу от продольной оси холодного храма.

К основному ядру здания – квадратному четверику холодного храма примыкают помещения алтаря и трапезной, перекрытые коробовыми сводами с лотками и надоконными распалубками. С запада расположено квадратное в плане помещение притвора с крестовым сводом. Помещения храмовой части и трапезной теплого придела пространственно слиты и перекрыты коробовым сводом с лотком и надоконными распалубками, имеющими в храме и трапезной различную высоту. Алтарь придела также перекрыт коробовым сводом с распалубками и лотком.

Свод в помещении притвора теплого придела коробовый. Помещение церковной ризницы, освещенное одним окном, перекрывалось сводом (ныне утрачен).

Строгой иерархичности функциональных зон плана здания соответствует число проемов на боковых фасадах: по три в храмах, по два в алтарях и трапезных и по одному в притворах.

Итак, сохранившаяся часть здания почти полностью соответствует основному объему Троицкой церкви, возведенному в 1778-1790-х годах (без верхнего яруса четверика холодного храма и его завершения, а также верхних ярусов колокольни).

C 1806 года – момента окончания строительства церкви ее архитектурный облик существенно не менялся. К числу поздних пристроек следует отнести лишь два деревянных крылечка «на столбиках», появившихся у западного фасада здания в конце 1900–х годов и не внесших особых изменений в его архитектурную композицию. Отсюда следует, что «оптимальной датой» реконструкции памятника следует считать 1810-е годы – время окончательного сложения архитектурной композиции Троицкой церкви.

Главным документальным источником может стать подробная опись здания 1882 года, дающая возможность воссоздать вид памятника на первую половину XIX века. Сопоставление существующих архитектурно-строительных элементов здания с «описью» 1882 года выявляет сравнительно незначительные расхождения с ситуацией «оптимальной даты».

Боковые фасады сохранившегося объема здания имеют по семь осей оконных проемов. На северном фасаде в их число входит ложное окно алтаря (крайняя к западу ось).

Видимо это окно было заложено изначально в связи с устройством алтарной печи. Примеров размещение печей на месте выходящих на север окон алтарей в практике местно церковного строительства достаточно: Воскресенская церковь и Спасский собор Спасского мужского монастыря в Енисейске. Во всяком случае, в 1823 году в теплом приделе значились семь окон (два окна храма, два трапезной и три алтаря).

В описи церковного имущества за 1882 год также сообщается об одном окне с северной стороны алтаря придельного храма, но с поздней карандашной пометкой о его переделывании в дверной проем. Из рапорта настоятеля монастыря Макария, посланного им в 1905 году в енисейскую консисторию, становится известно, что этот оконный проем был переделан в дверь осенью 1901 года в связи с пристройкой к северной части алтаря Благовещенского храма «деревянного пятистенного помещения». Эта пристройка, как «угрожающая опасностью пожара» была вскоре сломана и дверь вновь переделали в окно.

Восточный фасад здания включает четыре оконные оси алтарей обоих храмов. На западном фасаде размещается одна оконная ось церковной ризницы. Во все окна вставлены кованые решетки кубоватого рисунка. Первоначальные слюдяные оконницы церкви к 1840 годам были заменены стеклянными. Еще в ноябре 1823 года игумен туруханского монастыря Аполлас испрашивал у тобольских духовных властей разрешения на замену слюдяных оконниц в теплом Благовещенском приделе на стеклянные окна. В своем доношении игумен писал: «В здешнем туруханском монастыре церковь…в благовещенском теплом приделе имеются семь окошек в них оконницы слудяныя из мелких частей собранныя которыя еще переделаны из прежней деревянной церкви в 1787 году бывшим игуменом Мисхилом которыя совсем пришли в ветхость, в зимнее время затыкаются мохом и тряпицами и будет тех четырнадцать…».

Характерной особенностью архитектурного облика церкви являются оконные ставни, сближающие церковь с памятниками народного зодчества ( такие ставни имели и другие памятники церковной архитектуры севера Приенисейского края – Спасская церковь в с.Кежма (1792 г.), Спасская церковь в селе Тасееве (1804г.). Деревянные дощатые ставни сохранились на южном фасаде здания в крупных окнах храмовой части и в восточных осях алтарей теплого придела; все остальные окна имеют лишь металлические навесы.

Расположение первоначальных входов в главный храм традиционно: на средней оси южного фасада «четверика» и на западном фасаде колокольни. Необычно размещение входных дверей в придельную церковь на западном фасаде здания. Судя по другим современным Троицкой церкви культовым постройкам края, боковые приделы не имели собственных притворов и входы в них по обыкновению осуществлялись через трапезную главного храма. Данное решение входа, очевидно, было продиктовано необходимостью соблюдения принципа компактности плана здания и постановки перед входом в трапезную теплой церкви дополнительного помещения, игравшего роль тамбура – тепловой завесы.

Требует дополнительного исследования проем северного входа в придельную церковь, расположенный на средней оси храмовой части. Исключительно малый размер портала, как-то не согласующийся с масштабом оконных проемов северного фасада, наталкивает на мысль о его позднем происхождении. Однако наличие в интерьере теплого храма первоначальных надпортальной распалубки и рассвета, а также квадратного киотца над входом на наружной поверхности стены позволяет сделать вывод о том, что этот дверной проем был сделан одновременно с объемом придельной церкви. Возможно, изначально портал проектировался действующим, но позднее (к 1882 году) из-за неудобства был заложен. В «Описи» 1882 года не отмечен.

Внутри церкви следует упомянуть первоначальные со стеклами двери в стенах между алтарями и храмами обеих церквей (ныне не существуют). Проем в стене между трапезными появился в 1901 году, когда в результате капитального ремонта трапезная часть «холодной» церкви была сделана теплой. В арку между трапезной и четвериком храма были вставлены две «большие полуциркульные рамы со стеклянной наполовину дверью посредине». Это было сделано для удобств «совершения панихид» над гробницей Василия Мангазейского в зимнее время.

Первоначально сообщение между первым и вторым ярусами колокольни осуществлялось по внутристенной лестнице. Она располагалась в толще северной стены притвора «холодного» храма и имела крутой подъем (ее следы обнаружены натурными исследованиями). Лестница освещалась через ныне заложенное квадратное отверстие в массиве стенной лопатки западного фасада (отверстие видно на старинных фотоснимках).

Деревянные первоначальные полы «холодного» храма к 1882 году были заменены каменными из плит «черного камня разной величины и формы». Позднее их вновь переделали в деревянные из-за разрушения каменных плит пола, уложенных прямо на сырой грунт. Кирпичный пол церковной ризницы, отмеченный в «Описи» 1882 года к 1916 году был сделан деревянным.

В 1882 году Благовещенский придел отапливался двумя печами, кирпичной и железной, находившимися в алтаре и трапезной. Во время ремонта 1901 года кирпичная печь была заново переложена. Следует упомянуть о небольших внутристенных «печурах» – кладовых сейфах для хранения церковной казны и архива. Две из них находятся в восточной стене церковной ризницы и одна слева от входа в притвор «теплого» храма.

Фасады сохранившегося объема церкви расчленены лопатками, различающимися по пластической разработке: на углах здания и в местах примыкания западных стен трапезных обоих храмов к боковым фасадам они обработаны «под руст» выступающими кирпичными поясами; на южном фасаде они выделяют храмовое ядро и обработаны вертикальными филенками, заглубленными в толщу кладки; на северном – разделаны двумя слегка варьирующимися по ярусам филенками с перевязкой поясками-поребриками.

Крупные оконные проемы с арочными перемычками оформлены богато профилированными рамочными «ушастыми» наличниками и лучковыми сандриками. В отличие от своих штукатурных прототипов наличники Троицкой церкви выложены из лекального кирпича. Эта сложная в исполнении техника кирпичной кладки демонстрирует неизжитые в творчестве енисейских мастеров традиции «штукового набора». Об исключительной приверженности енисейских мастеров к кладке из лекального кирпича элементов фасадного декора свидетельствуют многочисленные постройки последней четверти XVIII века. Техника «штукового набора» не исчезла даже в период распространения в енисейской зодческой практике сложных по рисунку оконных обрамлений рокайльного характера, воспроизводивших столичные лепные образцы.

Форма наличников окон первого яруса и «второго света» четверика холодного храма восходит к образцам оконных обрамлений, имевших широкое распространение в столичной барочной архитектуре первой половины ХУШ века. К числу образцов указанных наличников Троицкой церкви можно отнести наличники церкви Рождества Богородицы на Невском проспекте (1733-1737гг.) архитектора М.Г.Земцова, Князь-Владимирского собора (1741-1774гг.) в Петербурге, начатого строительством по проекту М.Г.Земцова и достроенного архитектором А.Ринальди, церкви Климента, папы римского (1762-1770гг.) на Пятницкой улице в Москве, а также широкого круга церковных и гражданских построек указанного времени.

Почти аналогичными мотивами декоративного оформления фасадов обладает Покровский собор в городе Ахтырке Сумской области на левобережной Украине, построенный в 1753 году по проекту архитекторов Д.В.Ухтомского и С.Дудинского. Окна второго света прямоугольного алтаря Покровского собора – единственного в своем роде памятника в архитектуре украинского барокко имеют такие же, как в туруханской церкви рамочные ушастые наличники с лучковыми сандриками.

Полуциркульные перемычки оконных проемов украшены замковыми камнями в виде трехлистников (83). Трехлистники, но с более пластичным рисунком украшают сандрик южного портала и рамы наличников, фланкирующих его окон туруханской церкви.

Фасады туруханской церкви и ахтырского Покровского собора сближает прием рустовки угловых лопаток, отличающийся значительной умеренностью в использовании этого элемента фасадной пластики. Наиболее ранний из известных нам примеров использования рассматриваемой формы оконных обрамлений среди церквей Приенисейского края мы встречаем на фасадах несуществующей ныне Троицкой церкви (1780-1788 гг.) в селе Казачинском Енисейского округа.

Такими наличниками были украшены окна ее южного теплого придела Святителя и Чудотворца Николая, возведенного в 1780-1784гг. и холодного храма. Сандрик южного портала храмового четверика казачинской Троицкой церкви был украшен крупным трехлистником, как в туруханской церкви. Близость декративных мотивов туруханской и казачинской церквей заставляет высказать предположение о том, что автором обоих зданий мог быть енисеец С.Н.Курдюков (Федоров).

Особой оригинальностью обладают рамочные наличники окон, фланкирующих дверной портал на южном фасаде здания монастырской Троицкой церкви. Редкая в сибирском зодчестве XVIII века форма дугообразных «ушей» этих наличников напоминает форму штукатурной тяги в обрамлении дверного портала Князь-Владимирского собора (1741-1774гг.) в Петербурге. Аналогичная форма оконных наличников была в последствие использована при декорировании фасадов каменной церкви Покрова богородицы (1790-е гг.) в селе Юксеево Красноярского округа.

Входные порталы западного фасада имеют сходный с оконными наличниками характер обрамлений, но с более крупными и богато профилированными сандриками. Портал входа в притвор «холодной» церкви дополнительно украшен керамической вставкой в виде четырехлепестковой розетки. Подобного рода терракотовые изразцы имели значительное распространение в каменном зодчестве Приенисейского края XVIII века, начиная с Богоявленского собора (1709-1778гг.) в Енисейске.

Лучшими примерами использования этих элементов фасадной керамики являются Троицкая церковь (1772-1776гг.) в Енисейске и Спасская церковь (1792-1798гг.) в Кежемской торговой слободе на Ангаре.

Карниз, завершающий сейчас фасады сохранившегося объема туруханской церкви лишь часть прежнего мелкопрофильного венчающего карниза, который раскреповывался по лопаткам. Цоколь здания выделен профилем из обратной выкружки и полочки.

Стены Троицкой церкви сложены из кирпича на известковом растворе. Система кладки верстовая. Размер кирпича варьируется от 28х13х6 см. до 28х14х7 см. Кирпич с такими размерами имел широкое применение в енисейской строительной практике начиная с 1770-х годов. Из него были выстроены колокольня Спасского собора (1770-е гг.) и Троицкая церковь (1772-1776гг.) в Енисейске. На их строительство кирпич поставлялся также енисейскими мастерами. Уменьшение пропорций енисейского кирпича по сравнению с кирпичом первой половины XVIII века свидетельствовало об улучшении качества его выделки.

Разобранные в 1920-х годах верхние ярусы здания отличались удачно найденными пропорциями и стройностью силуэта. В пропорциональных зависимостях архитектурных форм Троицкой церкви был широко использован прием гармонизации, основанный на соотношениях стороны квадрата и его диагонали.

Пространство трехсветного четверика «холодного» храма перекрывалось восьмигранным сомкнутым сводом, имевшим крутую стрелу подъема при низкой закладке пят. Эта конструктивная особенность памятников «енисейского круга», на которую первым обратил внимание московский искусствовед С.С.Попадюк, свидетельствует о прекрасном понимании местными зодчими работы распорных конструкций.

Применением восьмигранных сомкнутых сводов со значительной «вспарушенностью» лотков достигалось относительное выравнивание давления средними и угловыми лотками на весь периметр опорного контура. Можно предположить, что пята свода лежала на уровне арочных пят окон второго света. Как и окна третьего света в Покровской красноярской церкви, круглое окно третьего света храмового четверика туруханской церкви по сути было люкарной. Диагональные лотки свода туруханской церкви опирались или на паруса, как в красноярской Покровской церкви, или на невысокие кирпичные арочки.

Наиболее близким из сохранившихся аналогов Троицкой церкви является Богоявленская церковь в селе Подсосенском Назаровского района Красноярского края, выстроенная в 1806-1825 годах енисейскими мастерами С.О.Дудиным и М.К.Лютых.

Судя по обмерам здания, выполненным в 1994 году архитекторами К.Ю.Шумовым и А.Ф.Блохиным, храмовый четверик Богоявленской церкви перекрыт сомкнутым восьмилотковым сводом с отверстием в месте стыка лотков. Диагональные лотки свода опираются на невысокие кирпичные арочки, пята которых находится на уровне перемычек оконных проемов «второго света» храмового четверика.

Невысокие трехлопастные полуглавия, поднимающиеся над фасадами четверика, прорезаны круглыми люкарнами, амбразура которых под углом выложена в толще стены. Выход амбразуры в интерьер храма оформлен в виде прямоугольного проема с арочной перемычкой.

Свод храмового четверика Троицкой туруханской церкви нес восьмигранный световой барабан с четырьмя оконными проемами по странам света, над куполом которого поднималась небольшая главка на тонкой граненой шее. Ребра барабана были обработаны вертикальными стилизованными волютами, выложенными из кирпича.

Над углами четверика поднимались четыре восьмигранных барабана храмового пятиглавия, несшие маленькие главки на тонких шеях. Такие же барабаны с главками завершали своды алтарей обоих храмов (видны на одной из старинных фотографий). Их поперечный размер может быть определен при натурном обследовании оснований, возможно сохранившихся под поздней кровлей алтарей. В отличие от барабана центральной главы пятиглавия периферийные барабаны не имели на гранях стилизованных волют, что вносило некоторый диссонанс в цельность архитектурно-художественного образа Троицкой церкви.

К числу конструктивных и композиционных особенностей четверика «холодного» храм следует отнести отсутствие окон второго света на его северном фасаде (они отсутствуют в описании 1882 года). В той же описи сообщается о трех круглых окнах со слюдою «на четыре стороны» в третьем ярусе четверика. Очевидно, при составлении описи была допущена неточность, и фигурные филенки, фланкирующие круглые оконные проемы на каждом фасаде четверика, ошибочно были названы окнами (филенки видны на фотоснимках здания).

Таким образом, композиция из круглого окна и двух филенок должна присутствовать на каждой из стен. Фасады четверика завершались мелкопрофилированнным карнизом. Над каждой из стен четверика поднимается значительно уполощенное подвышение лучковой формы — дань популярному приему акцентирования средней оси фасадов – полуглавию.

Над существующим объемом колокольни поднимался четырехгранный ярус с лучковыми подвышениями – «полуглавиями» по осям фасадов. В этом ярусе находилось помещение, освещавшееся через круглые оконные проемы на южном и западном фасадах, (на снимке церкви конца XIX века западный проем заложен). Подъем на ярус «звона», судя по ближайшим аналогам Троицкой церкви – Спасского собора в Енисейске и Покровской церкви в Красноярске, осуществлялся по деревянному лестничному маршу. Ярус «звона» представлял собой восьмигранный объем, прорезанный восемью арочными проемами, в которых находилось семь колоколов: большой весом в 40 пудов, и другие весом в 12,10,7,5,4 пудов; еще один колокол, разбитый в 1809 году лежал на полу. В 1900 году его продали.

Восьмигранный столп колокольни изначально перекрывался кирпичным сводом. Об этом свидетельствует перечень работ по достройке колокольни, изложенный в одном из документов монастырского архива за 1804 год. Сомкнутый восьмигранный свод яруса «звона» нес восьмигранный декоративный кирпичный барабан, ребра которого были оформлены вертикальными волютами, выложенными из кирпича. Барабан изначально завершался массивным деревянным шпилем, с металлическим покрытием, слегка вспученным у основания.

Из донесения монастырского руководства в Тобольск, отправленного в августе 1804 года, становится известен первоначальный размер шпиля в семь аршинов (около пяти метров). Шпиль увенчивался ажурным кованым крестом на крупном яблоке. В 1840-х годах основательно подгнившие деревянные конструкции шпиля были сломаны бурей и заменены новыми (91). Купол колокольни имел фигурную форму и металлическое покрытие (после 1805 года).

Первоначальные покрытия церкви были тесовыми. В 1801-1806 годах приобретенным в Енисейске «белым» железом околотили только главки алтарей и алтарные «полукубъя». В 1810 году по заключенному с енисейским мещанином П.Власовым контракту предполагалось покрыть железом всю церковь, однако по причине повышения цен на железо завершить удалось только часть работы – покрыть купол колокольни.

В июне 1818 года после того как был полностью закуплен необходимй материал, началось покрытие железом всего здания. К августу 1819 года работа была завершена: «белым» железом околотили купол храма и главы, «черным» железом – докрыли алтари. за исключением куполов и главок, которые оставались обитыми «белым» железом и неокрашенными.

В 1882 году все крыши здания были покрыты железом и окрашены в зеленый цвет (до этого окрашивались дважды: в 1820-е годы и 1858 году. В результате проведенного в 1900-1901 годах капитального ремонта церкви в окраске покрытий здания произошли изменения: купола на храме и колокольне, шпиль, а также «зонты» (купола барабанов глав» были выкрашены «медянкой»; главы – ультрамарином (по старому железу – К.Ш.) с накладкой на них «жестяных, вызолоченных двойником звезд» кресты на обоих храмах и колокольне вновь вызолотили листовым золотом. Первый раз кресты были вызолочены «одинарным» золотом еще в 1858 году.

Стены восьмерика колокольни в его нижней части были украшены крестообразными заглубленными в кладку филенками (по одной на каждой грани). Ребра восьмерика были обработаны огибающими его тело лопатками. Над каждым арочным проемом яруса «звона» поднималось подвышение – «полуглавие» лучковой формы. На участках стен под каждым «полуглавием» были выложены простым кирпичным профилем филенки с омегообразным верхом и лучковым низом. Мелкообломный широкий венчающий карниз ракреповывался по лопаткам. В проемах яруса «звона» были установлены деревянные ограждения с точеными балясинами.

Западная и южная стены второго четверикового яруса колокольни были украшены крупными (во все поле стены между лопатками) филенками с омегообразным верхом и лучковым низом. На тела лопаток были наложены вертикальные прямоугольные филенки (углы верхних частей филенок входящие).