Успенская церковь в селе Верхнеимбатском Туруханского района Красноярского края.

Успенская церковь в селе Верхнеимбатском – один из малоизвестных памятников каменной архитектуры Центральной Сибири XVIII века. Впервые краткие исторические сведения об этой церкви были опубликованы в сборнике материалов церковно-археологического общества Енисейской епархии в 1917 году. В дальнейшем в связи с полной утратой в 1930-х годах церковь Успения никогда не была объектом специального историко-архитектурного исследования и не нашла отражения в общих трудах по истории сибирской архитектуры XVIII века.

В 1983 году в процессе проведенного автором этой статьи натурного обследования местонахождения этого памятника был найден лишь фрагмент фундамента церкви, сложенного из крупных валунов, и остатки битого кирпича. Между тем обнаруженные и атрибутированные нами фотографии верхнеимбатской Успенской церкви заставили предпринять широкое изучение архивных материалов с целью установления подробной строительной истории этого незаурядного памятника архитектуры и определения его места в общем потоке развития монументального зодчества Приенисейского края в XVIII веке.

В 1607 году в ходе активного промыслового освоения района нижнего Енисея русскими промышленными людьми были основаны Туруханское и Енбатское (Инбацкое) зимовья, как опорно-перевалочные пункты объясачивания обитавшего здесь коренного населения – энецких и остяцких родов. Енбатское (Инбацкое) зимовье возникло в месте выхода к Енисею разведанного еще в XVI веке промыслового пути по речной системе Вах-Елогуй. Это крупное зимовье на притоке Енисея, получившем у первопроходцев имя Верхний Имбак, приобрело на протяжении XVII века не только большое значение для пушного промысла, но и стало важным пунктом христианизации малых народов Приенисейского Севера.

Известно, что в 1719 году тобольский митрополит-схимонах Федор (Филофей Лещинский) совершил миссионерскую поездку в Туруханский край. Наряду с евангельской проповедью среди сибирских инородцев, которую он активно проводил по указанию Петра 1, одной из целей его путешествия был туруханский Троицкий монастырь, где архиерей освидетельствовал мощи чтимого местного святого Василия Мангазейского. Готовясь к миссионерской поездке, митрополит Федор в марте 1719 года направил енисейскому коменданту Беклемишеву письмо с просьбой о доставке «разных вещей для раздачи тем иноземцам, которые примут христианство». В своем письме тобольский владыка писал: «А ныне по прибытии нашем в Енисейск на раздачу иноземцам, которые будут креститься, надобно две тысячи аршин холста, тысячу крестов медных и оловянных, такоже тканцу нитяного, шестьдесят пудов соли». (1) Карта освоения Сибири Русским населением Предание гласит, что по личному распоряжению Филофея Лещинского ясашное зимовье на Верхнем Имбаке было определено как сборный пункт новокрещенных остяков для «большего утверждения новообратившихся к святой вере». Митрополитом было благословлено строительство здесь приходской церкви, посвященной «имени Божией Матери честного и славного Ея Успения».

Строительство первой деревянной церкви села Вехнеимбатского осуществлялось полностью на средства государственной казны. В архиве церкви долгое время сохранялась грамота митрополита Сибирского и Тобольского Антония на постройку деревянной Успенской церкви от 6 октября 1726 года. (2) Из сохранившейся переписки тобольского архиепископа и архимандрита Туруханского монастыря следует, что эта деревянная Успенская церковь сгорела в 1744 году. В конце сентября того же года енисейский посадский Яков Петрович Лисенков обратился в Тобольск за разрешением выстроить в Инбацкой волости «на погорелом месте» на собственные средства новую деревянную церковь. (3) Грамота на строительство этой церкви была выдана тобольским митрополитом Антонием Нарожницким 2 декабря 1744 года. (4)

В 1745 году по указу Тобольской консистории к инбацкой Успенской церкви было дозволено пристроить придел Николая чудотворца. (5) Этот придел также строился на средства енисейского посадского жителя Я.П.Лисенкова. (6) Из доношения священника инбацкой церкви Василия Георгиева, посланного им в Туруханское духовное правление в мае 1752 года, становится известно, что деревянная Успенская церковь с приделом Николая Чудотворца была освящена в июне 1751 года (7) Выстроенное здание, вероятнее всего, имело архитектурную композицию и размеры, близкие другим деревянным церквям Мангазейского уезда того времени. Так, например, продольный размер однопрестольной Богоявленской церкви в Хатангском погосте, выстроенной в 1749 году, составлял восемь саженей, а поперечный – шесть саженей. Церковь не имела колокольни, а три ее колокола были подвешены на столбах. (8) Деревянная инбацкая Успенская церковь первоначально не отапливалась, в связи с чем в мае 1752 года священник испрашивал в Туруханске разрешение на устройство печи, обращая внимание местных властей на то, что в «указах Ея Императорского величества велено оную церковь на всякие церковные потребы снабдевать из казенного кошта»

В 1754 году в справке туруханского духовного правления было отмечено, что «в инбацкой волости в Успенской (церкви – К.Ш.) по неоднократному от здешняго духовного правления письменному сношению от мангазейской канцелярии казенным Ея Императорского Величества кошту печи незделано и еще должно приделать при церкви паперть и небольшую колокольню» (10) В рапорте тобольскому митрополиту Сильвестру от четвертого октября 1755 года сообщалось о необходимом количестве материалов для постройки паперти и «осьмигранной» колокольни.

В 1783 году после пожара, в котором сгорела вторая деревянная Успенская церковь, инбацким священником Иваном Кожевниковым у тобольского архиепископа Варлаама испрашивалось разрешение на постройку деревянной часовни «для хранения святых образов» (11) Однако в грамоте, присланной из Тобольска игумену Туруханского монастыря Феофану в том же 1783 году, было велело «за згорением деревянной Успенской церкви в здешней инбацкой волости до построения двупрестольной заложить теплую церковь во имя Николая чудотворца». При этом тобольские духовные власти, видимо, руководствовались синодальным определением 1734 года о запрещении сооружения новых часовен.

Вместе с грамотой из Тобольска был отправлен антиминс, «освященный» девятнадцатого февраля 1783 года. (12) Возведение временных деревянных церквей для богослужения в период строительства каменных храмов нередко практиковалось приенисейскими приходами. Так, в 1747 году в ходе подготовки к строительству в Енисейске каменной Преображенской церкви прихожане во главе с выборным строителем енисейским мещанином Антоном Алексеевичем Самойловым добились разрешения тобольских властей выстроить деревянную церковь, что бы «была служба пока будет созидаться настоящая каменная Преображенская церковь» (13) В 1774 году по просьбе красноярских граждан тобольский епископ Варлаам позволил выстроить «на время до построения каменной» деревянную Покровскую церковь (14)

Вновь выстроенная в селе Верхнеимбатском деревянная «теплая» церковь получила прежнее именование в честь Успения божией матери. Из переписки игумена Троицкого туруханского монастыря Феофилакта с Тобольском становится известно, что в 1804 году в эту церковь из монастыря «за излишеством» был продан за 170 рублей десятипудовый колокол (15) В целях строительства каменного храма новым священником Успенской церкви Василием Толкачевым был организован сбор пожертвований. Первого февраля 1791 года с дозволения тобольского архиепископа Варлаама церковнослужителям и прихожанам была выдана шнуровая книга для «собрания дателей прикладов на строение … впредь от нижеписанного месяца и числа через четыре года в Тобольской епархии». При этом в указе тобольских властей предписывалось сбор средств осуществлять силами священников или надежных прихожан с требованием «по улицам, ярмаркам и гульбищам с образом и со свечами не волочиться под штрафом».

Сохранившиеся шнуровые книги донесли до нас сведения о поступлении средств на постройку каменной Успенской церкви. Активное участие в пожертвованиях приняли жители окрестных деревень и крещеные остяки, обильно вкладывавшие в церковь, добытую в окрестной тайге пушнину. Значительные денежные суммы были приложены состоятельным енисейским купечеством во главе с Григорием Ивановичем Скорняковым, ставшим ктитором нового храма. (16) В 1794 году священник В.Толкачев, сообщая в Тобольск о наличии в церковной казне тысячи рублей, и желании прихожан построить в Инбацкой волости каменную двухэтажную церковь Успения, испрашивал разрешения на ее строительство.

Грамота на заложение этой церкви с теплым храмом Николая чудотворца на первом этаже была выдана второго января 1795 года. При выдаче «храмозданной» грамоты, содержащей набор традиционных условий, тобольским архиепископом Варлаамом были оговорены особые рекомендации по архитектуре будущей постройки. Церковь предлагалось «для прочности и надежности зделать одноэтажную с приделом в трапезе, нестолько бы верхняя церковь нижней тягости могла причинить и опасности» (17) Из переписки священников верхнеимбатского прихода с канцелярией тобольского архиепископа следует, что работы по устройству фундаментных рвов начались до проведения официальной церемонии закладки каменной церкви Успения.

Сама закладка каменной церкви состоялась первого июля 1796 года и была осуществлена в нарушение действующего порядка лишь одним священником Василием Толкачевым в присутствии енисейского купца Григория Скорнякова и церковного старосты крестьянина Ивана Паршина. В своем доношении в Тобольск священник В.Толкачев так объяснял свой поступок: «а ров выкопан был весь и стал стоять без буту…и безмерно обваливаться стала земля и каменщики о заклатке церкви ко мне приступали что мы находимся таперече празны без работы: для того я нижайше дерзнул помянутую церковь заложить без дьякона, а вторительно прозьба о дьяконе в помянутые места (Туруханск – К.Ш.) производить время уже не позволило и не допустило по далности разстояния от инбацка до Туруханска триста тридцать верст…» (18)

В дальнейшем в помощь священнику В.Толкачеву прихожанами были выбраны новый церковный староста крестьянин Яков Зырянов и товарищ его Федор Особин, на которых легли основные заботы по организации строительства здания. Возведение Успенской церкви представляло собой одно из крупных строительных мероприятий конца XVIII века на территории приенисейских уездов, специфика которого заключалась в доставке по воде строительных материалов в Верхнеимбатскую волость из Енисейска – главного строительного центра того времени.

Нанятым в Енисейске дощаникам с закупленным грузом приходилось преодолевать расстояние по реке более чем в семьсот верст. К моменту начала возведения верхнеимбатской Успенской церкви у енисейских духовных властей, ктиторов и подрядчиков уже существовал опыт организации каменного строительства в отдаленных населенных местах и транспортировки больших партий строительных материалов по Енисею и его притокам. Подробные сведения о поставках кирпича, извести, листового железа, железных связей и решеток, пруткового олова и слюды на строительство каменной Троицкой церкви сохранили приходно-расходные книги туруханского монастыря 80-90-х годов XVIII столетия.

В операциях по доставке материалов для строящейся церкви принимал участие довольно широкий круг лиц различной сословной принадлежности, проживавших в Енисейске. Так, например, в 1788 году енисейский купец Иван Дементьев рядил за сто рублей доставку в Туруханск двухсот тысяч штук кирпича и тысячу ста пудов извести. (19) В 1803 году для достройки колокольни монастырской церкви енисейскому купцу Максиму Соколову за покупку в Енисейске пяти тысяч штук кирпича по четыре рубля за тысячу, да за подвоз кирпича из кирпичных сараев к судну было заплачено двадцать два рубля – (20) В этом же году енисейский третьей гильдии купец Афонасий Гарманов заключил договор с енисейскими купцами Семеном Трескиным и Семеном Швецовым о доставке в Троицкий монастырь пятнадцати тысяч штук кирпича и трехсот пудов извести (21) Строительство инбатской Успенской церкви, находившееся под контролем туруханских властей, и постоянно ощущавшее нехватку средств, сопровождалось сбором дополнительных пожертвований.

В апреле 1798 года из туруханского Троицкого монастыря от иерея Владимира Верещагина, исполнявшего должность заказчика, в адрес священника Имбатской волости Василия Толкачева поступило указание «иметь всекрайнее старание в поспешнейшем окончании строения … церкви». (22) В феврале 1799 года для сбора «прикладов» прихожанам имбатской церкви была выдана вторая шнуровая книга. Верхнеимбатская Успенская церковь в застройке села В августе 1801 года новым церковным старостой и его помощником были избраны крестьяне Филипп Верещагин и Марк Оверин. (23) Теплый храм Николая Чудотворца на первом этаже церкви был завершен в 1803 году. Четвертого августа этого же года он был торжественно освящен (24) Строительство Успенского храма на втором этаже здания и церковной колокольни по причине недостатка денежных средств затянулось на длительное время.

Судя по записям в книге расходов Верхнеимбатской церкви за 1809 год, к концу предыдущего года кладка стен и сводов здания в основном была завершена. В течение 1810-1813 годов в церкви производились отделочные работы, и украшался интерьер верхнего храма. Так, в июне 1810 года, подрядчикам было выплачено двести рублей за изготовление стеклянных окон в Успенский придел с доставкой их из Енисейска (25) В июне 1812 года мещанину Ивану Башурову – приказчику енисейского купца Матвея Хороших было выдано шесть рублей за доставку в село гвоздей и крючков «для постановления иконостаса в верхнюю церковь» (26) Эти сведения позволяют предположить, что в этот период в холодной Успенской церкви был установлен иконостас. В расходной книге Верхнеимбатской церкви за 1810-е годы содержится запись, о том, что в сентябре 1813 года енисейскому мещанину Аверьяну Богданову было выплачено сто двадцать пять рублей «за разные постройки к церкви». Учитывая значительную сумму, полученную А.Богдановым за работу, можно предположить, что он мог являться руководителем артели, которая завершала строительство Верхнеимбатской церкви. (27)

Изученные нами материалы церковного архива Верхнеимбатской церкви не сохранили других имен ее строителей. Учитывая находящиеся в нашем распоряжении данные о строительстве каменных храмов в приенисейских и приангарских селах в последней четверти XVIII века – первой четверти XIX века можно вполне определенно предположить, что возведением верхнеимбатской Успенской церкви занималась артель из представителей енисейского строительного цеха. В пользу нашего предположения о строительстве здания енисейскими каменщиками говорит и тот факт, что ктитором верхнеимбатской церкви был енисейский купец Г.Скорняков, хорошо знакомый с кругом лиц из своего города, обладавших высокой квалификацией мастеров каменного дела.

Известно, что в 1788-1806 годах каменная Троицкая церковь туруханского Троицкого монастыря была выстроена опытными енисейскими каменщиками отцом и сыном Курдюковыми. (28) В документах на строительство Благовещенской церкви, возведенной в 1795-1799 гг. в селе Ярцевском на Енисее, упоминается известный енисейский каменщик Алексей Петрович Казаретин (29)

Строительство Преображенского собора в Старо-Туруханске (Новой Мангазее) в 1820-х годах осуществлялось также енисейскими каменщиками. (30) О лицах, выполнивших иконостасы в Верхнеимбатскую церковь, нам ничего не известно. Ряд материалов по строительству храмов на территории Приенисейского края рубежа XVIII-XIX вв. содержит сведения о мастерах, участвовавших в изготовлении и украшении иконостасов. В этот период значительную практику имели, например, енисейские резчики и иконописцы.

В 1800 году енисейскому цеховому Митрофану Курилову « в дело» иконостаса для надвратной церкви Захария и Елизаветы енисейского Спасского монастыря было выдано 50 рублей. (31) В 1798 году мы находим енисейского цехового Василия Петровича Бутусина с сыном Прокопием в Кежемской торговой слободе на Ангаре, где ими выполнялся комплекс работ по иконостасу холодного храма каменной Спасской церкви.(32) Помимо енисейцев своими работами на территории края были известны красноярские мастера. В 1789 году мещанином Федором Ушаковым был выполнен иконостас в красноярскую Покровскую церковь ( 33) В 1803 году резными работами по обустройству интерьеров каменной церкви Ильи Пророка в селе Ладейском красноярской округи занимался красноярский мещанин Тимофей Ушаков (34).

В 1789 году для изготовления иконостаса в придельный Благовещенский храм соборной Троицкой церкви Туруханского монастыря был «подряжен» красноярский купец Иван Белозеров, получивший в задаток 80 рублей. (35). В 1792 году красноярский мещанин Илья Агапитов брал подряд на поставку «в Богоявленскую церковь Хатангского погоста Туруханского заказа преждезделанного» иконостаса с написанием в него образов и позолоты (36) Помимо енисейских и красноярских специалистов в Приенисейском крае на рубеже XVIII-XIX веков работы по изготовлению иконостасов выполнялись пришлыми ремесленниками, в частности Г.Бусыгиным и А.Поспеловым — мастерами-резчиками из Тобольска.(37) Чертеж иконостаса Успенской церкви в с.Верхнеимбатском К началу 1830-х годов верхний храм Успения по-прежнему оставался не освященным, а здание церкви требовало ремонта.

В июне 1831 года в енисейское духовное правление обратились енисейские купцы Иван Черноусов и Ипполит Белых с предложением о ремонте здания за собственные средства и пожертвования «других усердствователей». Ремонт здания был завершен к октябрю следующего года. В ходе ремонта была заменена железной ветхая тесовая крыша, вызолочены кресты на шести главах, заделаны многочисленные трещины в стенах здания и своде холодного храма, заменены стекла в окнах. (38) После окончания ремонта енисейские купцы Иван и Григорий Черноусовы в октябре 1831 года предложили енисейскому духовному правлению завершить на собственные средства иконостас верхнего Успенского храма, длительное время находившийся здесь без окраски, позолоты и икон.

В своем обращении они испрашивали дозволения изобразить для местного чина иконостаса иконы Вознесения господня, Трех святителей, Успения богоматери и Святителя Иннокентия с прочими иконами «какие духовному начальству угодно будет». К обращению купцов, выразивших желание доделать иконостас, был приложен его «рисунок», сохранившийся в фондах государственного архива Красноярского края. Судя по рисунку, имеющему схематичный характер, алтарная преграда относилась к типу высоких иконостасов. Ее тектоническую основу образовывали восемь крупных колонн и пилястр коринфского ордера на пьедесталах, находившихся в нижнем ярусе, и четыре колонны и пилястры меньшего размера с упрощенными капителями во втором. На колоннах, обрамлявших царские врата и иконы, располагавшиеся во втором ставе на центральной оси иконостаса, был использован мотив спиралевидной разделки. Динамичная архитектурная композиция иконостаса завершалась крупным лекально изогнутым фронтоном, фланкированным двумя вазонами. Такие же по форме, но меньшие по размеру фронтоны возвышались над боковыми частями иконостаса. В качестве возможного образца этого иконостаса следует назвать великолепный в стиле рококо иконостас верхнего храма Захария и Елизаветы тобольской Воскресенской церкви (1759-1776г.)

Работы по отделке интерьеров летнего Успенского храма, завершению его иконостаса были выполнены к июлю 1833 года. Из дальнейшей переписки между енисейским духовным правлением и иркутской духовной консисторией становится известно, что храм Успения был торжественно освящен протоиереем Гавриилом Ушаковым двадцать третьего мая 1834 года. (39) К середине 1850-х годов состояние конструкций верхнеимбатской Успенской церкви ухудшилось, вследствие чего церковным причтом были предприняты усилия по поиску средств для ремонта здания. О серьезности положения свидетельствует ряд предписаний начала 1860-х годов Томской духовной консистории причту верхнеимбатской церкви, в которых ему предлагалось «как можно скорее позаботиться о том, дабы не довести церковь до крайнего разрушения» (40)

Видимо с целью увеличения доходов верхнеимбатской церкви в декабре 1861 года указом Томской духовной консистории к ее сравнительно малочисленному приходу были отнесены зимовья Осиновское, Подкаменно-Тунгусское, Сумороковское, Каменское и Изыревское, с отчислением от прихода Дубчесской Троицкой церкви (41)

Очередные ремонтные работы в Успенской церкви были проведены по указу Енисейской духовной консистории в период с первого июня по первое августа 1864 года. В ходе работ на средства енисейского купца Василия Кузьминых и собранные деньги были заделаны трещины в стенах и сводах здания, восстановлены поврежденные железные связи, отремонтированы главы, вызолочены кресты. Стены здания внутри и снаружи были выбелены, кровля на трапезной и купольные покрытия храма и колокольни выкрашены.

Внутри церковной паперти была выполнена новая «полукружием» лестница для подъема в летний храм Успения. (42) В феврале 1865 года причтом верхнеимбатской церкви из енисейской духовной консистории было получено предписание о переделке «с растворением наружу» всех церковных дверей, отворяемых вовнутрь. (43) В мае-июне 1867 года вокруг Успенской церкви была выстроена новая деревянная ограда. (44) Новый ремонт Успенской церкви был осуществлен в начале 1870-х годов. Благодаря сохранившейся памятной книжке верхнеимбатских священников становится известно, что пятого июля 1870 года здание церкви было повреждено попавшей в него молнией. «Электричество по притяжению оконечности железного креста пробило свод осьмерика, опалило одну икону в сиянии и опалило позолоту иконостаса; затем проникло через своды в нижнюю церковь, где висевшую над царскими вратами лампаду разбило вдребезги», — сообщалось в рапорте причта. (45)

Перечень ремонтных работ, выполненных в 1872 году, содержится в «условии», выданном подрядчиком – тарским мещанином Яковом Филипповичем Котовщиковым причту и старосте верхнеимбатской церкви. «Во втором этаже церкви, в главном храме Успения Пресвятой Богородицы позолотить иконостас в тех местах, где прежняя позолота попортилась и почернела от удара грозою в 1870 году на пятое июня. С южной стороны в крестообразный фронтон сделать раму и вставить стекла. В верхнем осьмерике заштукатурить образовавшуюся от удара щель. Если снаружи на нем есть опасность течи на кровле, то таковую устранить. Во всех рамах верхней церкви и алтаря вместо разбившихся стекол вставить новые». (46)

Кроме перечисленных в этом «условии» работ был выполнен ремонт иконостаса нижней теплой церкви, который по заключению священника и пономаря верхнеимбатской церкви «от времени расклеился и от напора свода покосился, отчего иконы из мест вышли». В процессе ремонта была выполнена новая арка иконостаса, сам иконостас был заново «переклеен», а его иконы вычищены и покрыты лаком. (47) Главная церковная и ризничная опись, датированная маем 1875 года, дает нам некоторое представление об облике верхнеимбатской церкви того времени.

Общая длина здания составляла десять саженей и полтора аршина (около 22,4м.), а ширина — две сажени и один аршин (около 5 м.). На северном и южном фасадах первого этажа храмового четверика располагалось по два оконных проема. Южная стена первого этажа церковной трапезной имела также два окна, а ее северная стена лишь одно окно (крайнее к западу отсутствовало). На южной стене паперти находилось одно окно, на ее северной стене окна не было. В алтарной апсиде находилось три окна. Пространство верхнего летнего храма Успения освещалось большим количеством окон. Указанная опись 1875 года сообщает о тридцати четырех окнах верхнего храма. На южном и северном фасадах храмового четверика оконные проемы располагались в три яруса: над двумя окнами первого яруса находились два круглых оконных проема (опись ошибочно сообщает о трех круглых окнах – К.Ш.), выше которых в фигурном щипце находилось окно квадрифолийной формы.

Еще по одному окну – квадрифолию находилось в щипцах восточного и западного фасадов (о западном окне опись ничего не сообщает, его видно на одной из фотографий здания – К.Ш.). Алтарная апсида на втором этаже освещалась тремя окнами. Кроме указанных окон опись сообщает о двух окнах с правой стороны «по углам под осьмериками во фронтонах». Очевидно, речь идет о круглых оконных проемах в фигурных фронтончиках, находившихся над углами храмового четверика. При этом следует отметить, что опись забыла указать аналогичные окна в двух других фронтончиках (эти окна видны на фотографиях церкви). Наконец, опись сообщает о восьми окнах в «пролетном осьмерике» — фигурном барабане центральной главы храмового пятиглавия. Южная стена трапезной второго этажа была прорезана двумя оконными проемами, в то время как северная только одним (судя по фотографиям церкви западная оконная ось отсутствовала).

На южном фасаде здания в паперти второго этажа находилось еще одно окно одинакового размера и формы с окнами храмовой части и трапезной. Кроме этого окна на западном фасаде паперти второго этажа располагалось окно меньшего размера. На втором этаже окно на северной стене паперти летнего храма отсутствовало. Окна верхнего этажа верхнеимбатской церкви имели одинарные рамы, а окна нижнего – двойные. Во всех окнах здания, исключая слюдяное окно паперти нижнего этажа, имелись стекла. В окнах верхнего этажа отсутствовали железные решетки. От них руководство причта было вынуждено отказаться из-за непомерных затрат на их устройство вследствие большого количества окон. (48) Покрытия церкви были выполнены из железа (с 1831 года – К.Ш.) и выкрашены зеленой краской.

Шпиль на колокольне и семь глав были обиты белой жестью. Железные кресты на цепях были вызолочены. Вход в церковь традиционно располагался на ее западном фасаде, северный и южный входы в церковь на храмовом четверике отсутствовали. При входе в церковь с западной стороны находилось деревянное крыльцо-«рундук» с треугольным фронтоном и двухскатной крышей, которые поддерживали два столба. Кровля крыльца была выкрашена в зеленый цвет. В 1885 году столяром Яковом Петровым были заменены рамы окон. В 1887-1888 годах в здании Успенской церкви под руководством мастера Ивана Шишкина был проведен очередной ремонт.

В ходе ремонта кровля на храме и колокольне была частично выполнена из нового железа. Кровля храма и трапезной, а также шпиль были окрашены в зеленый цвет. На северном фасаде храма была заделана образовавшаяся трещина. Стены церкви, как изнутри, так и снаружи выли выбелены. В теплом храме была сложена новая печь – «контрамарка». Кроме того, мастером Яковом Петровым была отремонтирована западная сторона церковной ограды, где было «построено вновь шесть с половиною прясел деревянной решетчатой ограды, главные ворота с двумя калитками и калитка с южной стороны» с окраской их в зеленый цвет.(49) В 1900 году в ходе проведенного ремонта подрядчиком — мещанином Сергеем Ивановичем Прушкиным были выкрашены в синий цвет главы храмового пятиглавия и алтаря. Каждая из глав получила по двадцать четыре вызолоченных звезды. На главах храма, алтарной апсиды и колокольне были заново вызолочены кресты. (50)

В октябре 1912 года в связи с серьезным ухудшением состояния конструкций, здание Успенской церкви было обследовано младшим инженером строительного отделения Енисейского губернского управления Александром Евгеньевичем Милошом, находившемся проездом в селе Верхнеимбатском. В своем акте инженер-строитель А.Е.Милош писал: «В алтарной части появились сильные трещины, как в стенах, так и в сводах первого и второго этажей. В средней части имеется категория трещин, идущих с юга на север, поперек всего храма. Колокольня построена над входом, трещины появились как в ней, так и в первом и втором этаже паперти, что особенно опасно ввиду большого давления, производимого колокольней на нижние этажи.» (51)

В составленном им проекте на ремонт здания и переделку алтаря указывалось на необходимость устройства железных поясов, охватывающих четверик храма над окнами первого и второго этажей, а колокольню под ее карнизом. Вокруг здания предполагалось устроить кирпичные контрфорсы. Этот проект был рассмотрен и одобрен в ноябре 1913 года строительным отделением Енисейского губернского управления. Фрагмент проекта ремонта Успенской церкви в 1913 году. Автор проекта А.Милош Работы по капитальному ремонту здания были исполнены к сентябрю 1916 года подрядчиками – енисейскими мещанами Александром Громовым и Александром Вясотом. В их ходе были укреплены фундаменты здания и цоколь.

В нижней церкви были заново оштукатурены стены и выкрашены в розовый цвет, перестланы полы, сложена новая печь. В окна были вставлены новые рамы. В верхнем храме заново был вызолочен иконостас. Заново были выполнены карнизы здания и подоконники. Червоным золотом были вызолочены семь глав и крестов, при этом конструкции глав были заменены новыми. У западного фасада здания появилось новое крыльцо, с «остекленными стенами». В рапорте священника Никиты Косика о выполненном ремонте верхнеимбатской церкви ничего не сообщается о перекладке стен алтарной апсиды, которая предполагалась, судя по чертежам А.Е.Милоша. Ничего не сообщает Н.Косик и о контрфорсах, которые должны были «воспрепятствовать церкви оседать в стороны».

После ремонта Успенская церковь была освящена восьмого сентября 1916 года. (52) Благодаря обнаруженным нами проектным чертежам верхнеимбатской церкви, выполненным инженером А.Милошем для ее ремонта в 1912 году, и ряду сохранившихся фотоснимков здания, мы можем представить себе характер объемно-планировочной композиции и декоративного убранства этого выдающегося незаурядного произведения церковной архитектуры Приенисейского края рубежа XVIII-XIX веков. Трехчастная планировочная структура верхнеимбатской Успенской церкви восходила к типу русской трапезной церкви, получившему широкое распространение в деревянном и каменном зодчестве Сибири в XVIII веке.

Вдоль Проект ремонта Успенской церкви в Верхнеимбатске 1913 год продольной оси здания с востока на запад последовательно располагались возведенные «кораблем» в одной линии боковых фасадов четверик храма с алтарной апсидой и трапезная, к западному фасаду которой примыкало более узкое помещение церковной паперти. Бесстолпное помещение храмового четверика имело почти квадратные пропорции, помещение трапезной было вытянуто в поперечном направлении. О первоначальной форме алтарной апсиды судить сложно: в известных нам описаниях церкви об этом ничего не сообщается. Пятигранная форма апсиды, изображенная на проектных чертежах А.Е.Милоша, могла, как заменить архаичную, но традиционную для круга енисейских построек полукруглую, так и воспроизвести взятую, например, у тобольского образца граненую форму алтаря.

Енисейская зодческая практика последней четверти XVIII-начала XIX веков, при следовании традициям более раннего времени, обладает редкими примерами использования, например, прямоугольной формы алтарных апсид в Троицкой церкви (1778-1806гг.) Туруханского монастыря и енисейской церкви Входа в Иерусалим (1801-1819гг)

Наиболее убедительное сходство структура плана верхнеимбатской Успенской церкви обнаруживает с планом одноименной двухэтажной церкви в Енисейске. План верхнеимбатской церкви почти полностью, за исключением формы алтарной апсиды (если считать, что первоначальная форма была пятигранной) повторяет свой енисейский образец. Особенно наглядно это можно наблюдать, сравнивая количество и порядок расположения оконных и дверных проемов обеих построек.

Известно, что Успенский теплый храм на первом этаже енисейской церкви был выстроен в 1793-1797 годах и освящен в 1799 году, что делает вполне вероятным наше предположение об использовании этого храма в качестве образца при строительстве верхнеимбатской церкви, заложенной, как указывалось выше в 1796 году. Одновременно следует обратить внимание на сходство планов верхнеимбатской Успенской церкви и двухэтажной Троицкой церкви (1793-1817гг., храм на нижнем этаже освящен в 1801г.) в селе Сухобузимском красноярского округа, зодчие которой, вероятнее всего, также ориентировались на указанный енисейский образец. (иллюстр.планов) Кроме того, почти аналогичной формой плана обладали енисейская кладбищенская Крестовоздвиженская церковь (1785-1794гг.), а также небольшая каменная Покровская церковь (1793-1798гг.) в приенисейском селе Юксеево. К числу особенностей плана верхнеимбатской Успенской церкви следует отнести отсутствие на северном и южном фасадах ее храмового четверика дверных проемов и расположение здесь лишь двух оконных осей.

Процесс сложения композиционной структуры планов каменных церквей с двухосными храмовыми четвериками получил развитие в енисейском каменном зодчестве с конца 1770-х годов. Одними из первых двухосный храмовый четверик получили Троицкая церковь в селе Атаманово (1777г.) красноярской округи, Троицкой церкви (1780-1788гг.) в селе Казачинском енисейской округи, Спасская церковь (1785-1792) в селе Кежма и Петропавловская церковь (1791-1804гг) в селе Богучаны на реке Ангаре. В отличие от енисейской Успенской церкви, верхнеимбатской и сухобузимской церквей на одной из двух осей (ближней к западу) храмовых четвериков указанные церкви имели входные проемы. В качестве возможных прообразов рассмотренных нами каменных церквей с двухосными храмовыми четвериками следует назвать целый ряд придельных храмов более ранних енисейских церквей: соборной Богоявления, приходских Воскресения и Преображения.

В условиях постоянно ощущавшейся нехватки денежных средств такой более экономичный вариант храмового объема без боковых входов с двумя оконными осями позволял создавать не менее высокохудожественные архитектурные произведения. О его распространении в церковной архитектуре преимущественно сельской местности Приенисейского края конца XVIII-начала XIX вв. свидетельствует, например небольшая каменная церковь Богоявления, выстроенная в 1806-1825 гг. енисейскими мастерами К.Лютыхом и С.Дудиным в селе Подсосном ачинской округи (53) Объемно-пространственная композиция верхнеимбатской церкви отличалась гармоничным сочетанием архитектурных масс храма и колокольни и явно была реализована в соответствии с изначально намеченным замыслом.

Сравнение архитектурной композиции верхнеимбатской Успенской церкви с аналогичными постройками предшествующего времени Енисейска и других сибирских центров каменного строительства позволяет высказать предположение, что в качестве образца при ее возведении была выбрана двухэтажная Воскресенская церковь, выстроенная в 1759-1776 годах на Базарной площади в Тобольске. Как известно это произведение, обладавшее высоким синтезом столичных и местных тобольских архитектурных форм, вызвало многочисленные подражания по всей Западной и Центральной Сибири и даже в Забайкалье. Исследователи приписывают ее проект столичному архитектору, ученику известных мастеров русского барокко Д.Ухтомского и Ф.Растрелли, без ссылки на какие-либо документальные данные. (54)

Интересно, что для заказчиков и зодчих верхнеимбатской церкви этот тобольский образец оказался более авторитетным, нежели архитектура двухэтажной Преображенской церкви с летним Вознесенским храмом, выстроенной в 1747-1789 годах на енисейском Торге. Архитектурная композиция географически более близкой енисейской Преображенской церкви, отличавшаяся оригинальным стилистическим компромиссом храмового венчания, «срисованного» с тобольской Воскресенской церкви, и шатровой колокольни в духе «уральского барокко», в свою очередь служила источником заимствований при возведении каменных храмов на территории приенисейских уездов. Среди храмов, повторивших объемную композицию Преображенской церкви, следует упомянуть Богоявленскую церковь (1794-1804гг.) в селе Тасеево и Вознесенскую церковь (1797-1810-е гг.) в Абаканском остроге.

Следуя своему архитектурному образцу, каждая грань двухэтажного храмового четверика верхнеимбатской церкви завершалась лекально изогнутым щипцом с окном — квадрифолием. Более крупная центральная глава храмового пятиглавия на глухом фигурном барабанчике была установлена на большом восьмигранном барабане с восемью узкими вертикальными световыми проемами.

Тело барабана центральной главы покоилось на невысокой восьмигранной трибуне, завершавшей храмовый купол вспученной формы. Меньшие по размеру периферийные главы храмового венчания поднимались над углами кафоликона и были установлены на двухъярусные глухие барабаны, основанием которых служили небольшие люкарны криволинейной формы. Лицевые стенки фронтонов были прорезаны круглыми проемами. Следует отметить, что форма этих люкарн отличалась от своих аналогов в тобольском и енисейском образцах. Великолепную композицию храмового пятиглавия Успенской церкви дополняла глава на глухом двухъярусном барабане с волютами, установленном на вспученной кровле алтарной апсиды. Эскиз фасадов Тобольской церкви Захария и Елизаветы Общий вычурно-барочный эффект храмового пятиглавия верхнеимбатской церкви усиливался традиционными для приенисейской архитектуры последней четверти XVIII века энергичными вертикальными волютами, которыми были обработаны ребра подкрестных барабанов, а также вспученной с заломом у основания формой кровель барабанов глав.

Необходимо отметить, что барабаны периферийных глав венчания, в отличие от тобольской Воскресенской церкви, енисейских Преображенской и Успенской церквей не имели оконных (вероятнее всего ложных) проемов. Внимательное сравнение композиций храмовых венчаний верхнеимбатской Успенской и тобольской Воскресенской церквей обнаруживает ряд отличий: вследствие меньших размеров кафоликона пятиглавие Успенской церкви, благодаря сдвижке периферийных глав к центру, приобрело более плотный пирамидальный характер; из-за уменьшения высоты подъема свода верхнеимбатской церкви изменились соотношения архитектурных масс ее купольного покрытия и элементов пятиглавия; щипцы верхнеимбатской церкви получили иной абрис и способ примыкания к люкарнам над углами четверика.

В этой связи следует отметить, что композиция храмового пятиглавия верхнеимбатской церкви была более близка своим енисейским аналогам, нежели тобольскому первоисточнику. Дискуссионным является вопрос о конструктивных особенностях сводчатого перекрытия верхнеимбатской церкви. Находящиеся в нашем распоряжении чертежи разреза этого здания, выполненные инженером А.Е.Милошом, носят схематический характер и ничего не проясняют. Решение этого вопроса значительно затруднено отсутствием материальных свидетельств о характере сводчатых конструкций приенисейских храмов, аналогичных Успенской церкви в Верхнеимбатском. Судя по сохранившимся перекрытиям красноярской Покровской церкви (1785-1795гг.) и Богоявленской церкви (1806-1825гг.) в селе Подсосном, храмовый четверик верхнеимбатской Успенской церкви мог перекрываться восьмилотковым сомкнутым сводом. Конструктивный переход от четверика к диагональным лоткам свода мог осуществляться при помощи треугольного паруса, как в красноярском примере, так и пологой кирпичной арки-тромпа, как в Богоявленской церкви в селе Подсосном.

Благодаря сохранившимся чертежам архитектора В.А.Соколовского начала ХХв. можно добавить, что кирпичные арки-тромпы были использованы в сводчатых конструкциях возведенного енисейскими мастерами Спасского собора (1799-1805гг.) в Канском остроге. Одновременно отметим, что арки-тромпы с более высоким подъемом присутствуют в обследованных нами постройках: церкви Воскресения (1789-1807гг.) в Томске, а также Спасо-Преображенской церкви (1794-1823гг.) села Нижняя Синячиха под Алапаевском на Урале, выстроенных по образцу тобольской Воскресенской церкви.

Уровень пят сводчатых конструкций красноярской и подсосенской церквей заложен чуть выше отметки пят арочных перемычек окон второго света четвериков. Благодаря сохранившейся подсосенской церкви можно предположить, что амбразуры окон-кафоликонов прорезали стены четверика верхнеимбатской церкви под наклоном и имели выход в интерьер в виде прямоугольного отверстия с арочным верхом (аналогичную форму отверстия имеет, например, церковь Воздвижения Креста (1753-1771гг.) в Тобольске).

Сложнее обстоит вопрос об особенностях конструкций окон в люкарнах, поднимавшихся над углами храмового четверика верхнеимбатской церкви. Упомянутая нами ее опись церковного имущества за 1875 год отмечает среди большого числа окон здания круглые проемы «по углам под осьмериками во фронтонах», но никак не подтверждает их утилитарной функции – освещения интерьера. Не позволяют дать однозначный ответ на этот вопрос и результаты нашего обследования сохранившихся аналогов: если окна в люкарнах тобольской Воскресенской церкви и Спасо-Преображенской церкви в Нижней Синячихе имели световые амбразуры, то такие же окна томской Воскресенской церкви были не настоящими (если не были заложены в более позднее время).

Все же представляется, что амбразуры круглых окон в люкарнах верхнеимбатской Успенской церкви имели выход в интерьер верхнего храма и были световыми. Благодаря сохранившимся аналогам – Успенской церкви в Енисейске и Троицкой церкви в селе Сухобузимском может быть решен вопрос о характере сводчатых перекрытий первого этажа верхнеимбатской Успенской церкви.

Помещения полукруглых алтарных апсид указанных аналогов перекрыты конхами с надоконными распалубками. В случае, если верхнеимбатская Успенская церковь изначально имела пятигранную форму апсиды, то конструкции ее перекрытия могли быть аналогичными, например, тобольским постройкам: церкви Воскресения (с кругленной внутренней поверхностью стены алтаря) или церкви Михаила Архангела. Помещения собственно храма и трапезной на первом этаже верхнеимбатской церкви могли перекрываться простыми цилиндрическими сводами с надоконными распалубками (как в сухобузимской Троицкой церкви) или вспарушенными сводами также с надоконными распалубками (как в енисейской Успенской церкви).

Помещение церковной паперти верхнеимбатской церкви имело деревянное балочное перекрытие, как в указанных приенисейских аналогах, в связи с устройством деревянной лестницы для входа в летний храм второго этажа. Организация северного и южного фасадов храмового четверика верхнеимбатской церкви следует традиции возведения стен кафоликонов без промежуточных вертикальных элементов, глубоко укоренившейся с середины XVIII века в енисейской храмостроительной практике.

Начало этой традиции было положено при строительстве двухэтажного Христорождественского собора (1755-1758гг.) одноименного девичьего монастыря в Енисейске, образцом которого вероятнее всего была церковь Михаила Архангела (1745-1754гг.) в Тобольске. В этом отношении Успенская верхнеимбатская церковь, обнаруживая общность с енисейскими аналогами своего времени: Христорождественским собором, Преображенской и Успенской церквями, отличалась от тобольской Воскресенской церкви, фасады которой были активно расчленены профилированными пилястрами. Фасады храмового четверика верхнеимбатской церкви демонстрируют прием визуального разобщения этажей путем устройства горизонтального элемента членения стеновой поверхности – карниза. Его широкая, полоса, набранная из кирпичных полок, подчеркнутых сухариковым поясом, выявляет месторасположение междуэтажного сводчатого перекрытия.

Перед нами еще один элемент енисейской архитектурной традиции, которому представители местного цеха мастеров каменного дела неуклонно следуют при строительстве двухэтажных храмов. Пожалуй, исключительным примером отступления от этого правила являлась Преображенская церковь в Енисейске с единым полем стены в два этажа. Редкая в сибирском каменном зодчестве XVIII века композиция северного и южного фасадов храмового четверика верхнеимбатской церкви с двумя вертикальными рядами оконных проемов воспроизводит двухосную фасадную схему, которая начала складываться в приенисейском зодчестве с начала 1780-х годов.

Свое развитие эта композиционная схема получила при строительстве одноэтажных церквей с трехсветными храмовыми четвериками: Троицкой (1780-1788гг.) в селе Казачинском, Спасской (1785-1792гг.) в селе Кежма и Петропавловской (1791-1894гг.) в селе Богучаны. К редкому числу сибирских церквей с двухосными храмовыми четвериками следует отнести двухэтажный собор Одигитриевской иконы Божией Матери (1775-1780гг.) в Кузнецке – первый каменный храм Томского края, синтезировавший черты тобольской и енисейской архитектуры. Над каждым окном второго этажа храмового четверика верхнеимбатской церкви размещены окна второго света круглой формы. Прием сочетания на вертикальных осях фасадов различных по форме оконных проемов, восходящий к многочисленным произведениям столичной барочной архитектуры (см., например, Андреевский собор (1747-1767гг., арх. В.В.Растрелли) в Киеве, дворец барона С.Г. Строганова (1750-1754гг., арх.В.В.Растрелли), дом графа И.И.Шувалова (1753-1754гг., арх.А.Ф.Кокоринов), Армянская церковь (1771-1780гг., арх.Ю.М.Фельтен) в Петербурге, известен по более ранним тобольским (Воскресенская церковь) и енисейским (Успенская церковь) постройкам.

Однако трактовка этого приема при размещении оконных проемов на стене двухэтажного четверика верхнеимбатской церкви едва ли не единственная в сибирской храмостроительной практике рубежа XVIII-XIX вв. (если не брать в расчет фасад каменной двухэтажной Казанской церкви (1803-1810-е гг.) в селе Усть-Куда иркутской округи или фасад одноэтажной церкви Троицы (1798-1809гг.) в Верхнеудинске с ее овальными окнами второго света). Впоследствии прием сочетания на вертикальных осях фасадов круглых или овальных оконных проемов с прямоугольными окнами нашел применение в церкви Входа в Иерусалим (1801-1819гг.) в Енисейске и Всехсвятской церкви (1816-1822гг.) в Красноярске. Декоративное убранство верхнеимбатской Успенской церкви отличалось единообразием и упорядоченностью размещения на фасадных поверхностях.

Рациональный, почти граничащий с однообразием, арсенал декоративных форм исчерпывался необычным оконным обрамлением в виде слабо выраженного «ушастого» типа рамочного наличника с прихотливо изогнутыми верхами его боковых частей и омегообразным очельем. Поиск источников происхождения этой декоративной формы приводит нас не только к наличникам окон второго этажа образца – тобольской Воскресенской церкви, но и к вычурным оконным обрамлениям ряда географически более близких приенисейских храмов, в частности кежемской Спасской церкви и богучанской церкви апостолов Петра и Павла.

Судя по сохранившимся аналогам — Спасской кежемской церкви и енисейской Успенской церкви, наличники верхнеимбатской церкви Успения были частью кирпичной кладки стен. Такая трудоемкая технология, сплачивавшая декор с конструкцией стен, являясь глубоким пережитком средневековой «камнесечной хитрости», обеспечивала долговременную надежность фасадного убранства церковных зданий. Оконные проемы (более крупного размера в первом ярусе на втором этаже храмового четверика) с наличниками почти полностью занимали плоскости стен на обоих этажах храмового четверика и трапезной, сокращая до минимума их фоновые участки.

Доминирующую роль в пластической разработке фасадов верхнеимбатской церкви играли широкие рустованные лопатки. Руст на лопатках храмового четверика, трапезной и колокольни с преобладанием полос руста над междурустьем производил впечатление излишне массивной опоры, которое не компенсировалось даже прихотливым рисунком верхних частей оконных наличников. Этот прием декоративной обработки вертикальных членений фасада, более характерный для произведений гражданской барочной архитектуры, в приенисейском церковном зодчестве получил постепенное развитие в последней четверти XVIII века.

Не вдаваясь в особенности вариаций исполнения этого приема, следует упомянуть несколько примеров его использования на фасадах построек «енисейского круга»: Троицкой церкви (1778-1806гг.) туруханского монастыря, Петропавловской церкви (1791-1804гг.) в селе Богучаны на Ангаре, Троицкой церкви (1798-1817гг.) в селе Арейском под Красноярском. Рустованные лопатки верхнеимбатской церкви отличали ее фасады не только от тобольской церкви Воскресения, но и от енисейских аналогов – церкви Успения с ее гладкими лопатками и церкви Преображения, вертикальные членения фасадов которой были украшены замысловатыми филенками.

Архитектурные формы колокольни верхнеимбатской церкви, весьма гармонично встроенные в общую объемную композицию здания, были близки своему образцу – Воскресенской церкви в Тобольске. Примечательно, что зодчие Успенской церкви порывая с енисейской традицией использования шатровых и ярусных с контрастным убыванием ярусов форм колоколен, сформировавшейся в местном зодчестве в 60-70-е годы XVIII века, ориентируются не только на тобольский образец, но и на колокольни Богоявленского и Спасского соборов, получивших шпилеобразные завершения после городского пожара 1778 года.

Конструктивное решение колокольни верхнеимбатской церкви не отличалось новизной: высокий восьмигранный столп был установлен на двухэтажный вытянутый по вертикали объем четверика. Венчающий карниз четверика колокольни по аналогии с тобольской Воскресенской и енисейской Успенской церквями был выведен в один уровень с карнизами объемов трапезной и алтарной апсиды. Благодаря сохранившимся чертежам А.Е.Милоша, можно представить, что междуэтажное перекрытие четверика колокольни было деревянным, а помещение его второго этажа перекрывалось кирпичным сводом (аналог – свод в колокольне подсосенской Богоявленской церкви).

Верхний ярус восьмерика колокольни перекрывался восьмигранным сомкнутым сводом, скрытым под фигурным куполом. Объем колокольни Успенской церкви был завершен высоким граненым шпилем, установленным на кирпичном барабане, ребра которого, подобно барабанам храмового пятиглавия были оформлены вертикальными волютами. Шпиль увенчивался крестом на крупном яблоке. Успенская церковь в Верхне-Имбатске В стремлении к максимальному удешевлению строительства при желании сохранить основные архитектурные достоинства образца заказчики и зодчие верхнеимбатской церкви отказались от излишней декорации фасадов колокольни. Исключительно скромное убранство ее стен было сосредоточено только в верхней зоне восьмерикового объема, зрительно облегчая переход его архитектурной массы к высокому пронзительному шпилю.

Особую плавность этому переходу придавали лучковые полуглавия над семью гранями объема колокольни и высокое полуглавие с омегообразным абрисом верха над восьмой, западной гранью. Гладкий без лопаток или пилястр восьмигранный объем яруса «звона» имел в своей верхней части опускавшееся почти до яруса пят арочных проемов небольшое утолщение, визуально завершавшее вертикальный рост архитектурной массы колокольни. Его верх был обработан широкой полосой мелкопрофильного карниза, течение которого вторило ритму лучковых полуглавий. Под ярусом звона, выявляя находившееся здесь перекрытие, объем колокольни был опоясан узкой полосой мелкопрофильного карниза. Еще один такой же карниз располагался ниже и визуально разделял объем «подзвонного» яруса на две равные по высоте части. Ребра «нижней» части этого яруса были обработаны огибающими их лопатками.

Возможно происхождение этих лопаток, не имевших продолжения на стенах вышележащих ярусов колокольни, следует объяснить внесенными в ходе строительства в первоначальный архитектурный замысел изменениями. Церковь Успения в селе Верхнеимбатском принадлежит периоду, когда в стилевом развитии каменного зодчества Центральной Сибири происходили существенные изменения, связанные с постепенным проникновением в местную строительную практику основ европеизированной столичной архитектуры. Этот процесс, начавшийся в начале 70-х годов XVIII века при урегулировании застройки Красноярска и несколько позднее Енисейска, поначалу затронул главным образом сферу гражданского строительства.

Примерами отражения новых эстетических идеалов, носителями которых на первых порах выступали технически обученные представители сибирского геодезического корпуса, служат первые каменные жилые дома Красноярска и Енисейска 80-90-х годов XVIII века. Их фасады, демонстрирующие принципы архитектурного «регулярства», явно были спроектированы не без использования образцовых проектов, восходящих к периоду деятельности Комиссии каменного строения. Документально известно об участии тобольских геодезистов П.Моисеева, В.Пономарева, Козловского, Копейкина не только в разработке новых генеральных планов Красноярска и Енисейска, но и в проектировании казенных и частных жилых построек указанных городов.

Решительный поворот к созданию в «новом вкусе» церковных построек на территории Центральной Сибири произошел при строительстве летнего Вознесенского храма (1779-1802гг.) енисейской Преображенской церкви на Торгу. Его сложное, в духе елизаветинского барокко храмовое венчание, повторявшее композицию более раннего образца – Воскресенской церкви (1759-1776гг.) в Тобольске, нашло отражение в архитектурных формах енисейской кладбищенской церкви Успения (1793-1818гг.) и многих сельских церквей конца XVIII – начала XIX в. Наряду с рассмотренной нами верхнеимбатской Успенской церковью в это время «новый манир» обрела архитектура Богоявленской церкви в селе Тасеево, Троицкая церковь в селе Арейском, Спасская церковь в селе Есаулово, Вознесенская церковь в Абаканском остроге, Спасская церковь в селе Минусинском.

Экстерьеры этих построек свидетельствуют о том, что процесс смены устоявшихся в енисейском каменном зодчестве XVIII века композиционных приемов и декоративных мотивов происходил постепенно, демонстрируя порой оригинальные стилистические компромиссы. Представляется, что эти компромиссы были следствием не только отсутствия жесткой стилевой регламентации церковного строительства со стороны государства и сибирских духовных владык, но и следствием особенностей приобщения к новым архитектурно-художественным идеалам приходской общины и ктиторов – приенисейского купечества, а также народных зодчих.